Храни меня, мой талисман!

Гений морской, развлекаясь, фигуры
лепит из светлых податливых вод.
Море волнуется, волны-скульптуры
миг существуют и падают. Вот
в южную ночь, беспокойную, страстную
из океанских выходит глубин
дева лазурная, дева прекрасная —
непостижимая Аквамарин.

Он ее вылепил не на мгновение,
чтоб не распалась скульптура-вода,
он гениальным своим повелением
в камень ее превратил навсегда.
Гений морской ее просит упрямо
чтоб полюбила его хоть на миг.
Только таится в глуби океана
город потерянный, древний, как мир.

Там, во дворце, в белокаменном зале
каменный юноша гордо стоит.
Аквамарин, обливая слезами
статую, тихо ему говорит
об одиночестве каменной девы,
и о любви, и о грустной судьбе.
Слышит ли он? Ведь уста его немы.
Как же понять его, дева, тебе?

Гений морской появился внезапно
понял он все, видя бусинки слез.
Ожил вулкан, ослепительным залпом
вдребезги каменный город разнес.
И покатились осколки цветные,
нет больше девы и юноши нет,
лишь белоснежные да голубые
камешки, не потерявшие цвет.

В пекле вулкановом перемешались,
будто бы кто-то нарочно творил.
«Снежные знаки» навеки остались
в камне по имени Аквамарин.
Тот, кто спускался в подводные замки,
кто бороздит океаны, моря,
верит в тот камень, и носят русалки
как талисман его. Видно не зря.

«Тишь, морозное мерцанье…»

Тишь, морозное мерцанье,
запорошен млечный путь.
Старость склонна к созерцанью.
В небо зри, коль не уснуть.
В душу зри! Там тоже звездно,
но не так красиво, нет.
И пока ты жив, не поздно
душу вывести на свет.
Зимний вечер шел по крышам,
нес хрустальную звезду
в мир подлунный «Им вся быша».
Я за ней к Нему иду.

Елена Егорова Литобъединение «Угреша»

Нательный крестик

1

Памяти воина Христова

Фомы Данилова († 1875)

Нательный крестик – знак Христа,
Любви и веры в Бога.
Он греет душу неспроста —
Хоть мал, но значит много.
И простецы, и короли
За христианский символ
На смерть и истязанья шли —
Господь давал им силы…
И в Туркестанскую войну
Страдал Фома Данилов
У Мурат-бека во плену,
Но крест не снял. Казнили
Жестоко кипчаки его,
Хоть мужеству дивились.
И слава подвига того
По всей Руси катилась.
Он в вере укрепил людей,
Сердца наполнил скорбью…
Двадцатый век всем тьму скорбей
Готовил, но не сгорбил
Тех, кто Христа не предавал,
Кто в ужасах ГУЛАГа
Святую веру сохранял,
Терпенье и отвагу,
Тех, кто крестил своих детей,
Не слушаясь запрета,
Кто не искал простых путей
И шёл дорогой Света.

2

Памяти моей бабушки

Надежды Ивановны Дудиной († 1979)