Хранимая троллем

Я почти уверена, что он этого не сделает, когда низкий рокот его стона проходит прямо сквозь меня. Огромные руки под моей задницей притягивают меня ближе, и он целует промокшую ткань моих трусиков. Я не знаю, его ли это слюна, или мои соки, или и то, и другое. Я чувствую, какие они влажные, и они практически дымятся от тепла, исходящего от Дайна.

— Прочь, — он дергает за трусики. — Позволь мне овладеть тобой.

Я хочу снять их, но в следующее мгновение он срывает их с меня, роняя бесполезный материал на пол и снова раздвигая мои ноги еще шире.

О черт. Он раздвигает мои складки толстым большим пальцем и погружается лицом в мою пизду, как будто это его последняя трапеза. Издаваемых им голодных звуков достаточно, чтобы у меня закатились глаза. Я хватаюсь за диван изо всех сил, пока он пожирает меня. Он неряшливый. В его поедании киски нет стратегии. Но он направляется прямо к моему клитору, находя его после нескольких ударов своего большого языка. Когда он попадает точно в нужное место, я громко стону, хватаясь за его волосы.

— Вот так, детка. Прямо здесь. Вот так.

Давление, энтузиазм. Через несколько минут я схожу с ума. Его два больших клыка раздвигают шире половые губы, чтобы он мог поглощать меня глубже. Все те разы, когда я трогала себя для него, пока он смотрел, не были потрачены впустую. Это мужчина, который замечает детали.

Как раз в тот момент, когда я желаю чего-то большего, он просовывает в меня один толстый палец, до самой костяшки.

Я кончаю, быстро и сильно, заливая его руку и подбородок. Мои ноги дрожат, а живот сжимается. Моя киска пульсирует вокруг него, как будто я могу каким-то образом удержать его там.

Дайн удивленно смотрит на меня.

— Блядь.

Я смеюсь.

— Детка, я знаю.

— Еще раз, — его тон требовательный. Он не терпит неповиновения, но я его не боюсь. Мой сварливый тролль никогда бы не причинил мне вреда.

— Правда?

— Да! Я хочу, чтобы ты снова кончила для меня, — на этот раз он начинает двигать пальцем, поглаживая внутренние стенки моей киски, немедленно добиваясь от меня большего удовольствия. Я уже на грани, чувствительная от оргазма, который он только что выжал из меня. Чтобы снова оказаться на грани, не требуется много времени.

Я вздрагиваю, когда его горячий рот снова опускается на мою киску. Когда он проводит языком по моей влажности, я вздыхаю. Я сжимаюсь, когда он посасывает мой клитор, и кончаю, пока он двигает пальцем и ртом в унисон.

Каким-то образом он вызывает еще два оргазма в моем уставшем теле, и я падаю обратно на диван. На этот раз, когда он поднимает взгляд, его лицо покрыто моей смазкой, а глаза темнее, чем я когда-либо видела.

— Такая красивая, — его тон мягкий и благоговейный.

— Спасибо тебе, детка.

— Я серьезно. Ты идеальна. Спасибо, что поделилась этим со мной.

— Это я должна тебя благодарить, — я пытаюсь сдержаться, но зевок вырывается у меня прежде, чем я успеваю его остановить.

Дайн хмурится.

Прежде чем я успеваю ответить, он поднимает меня и несет по коридору в роскошную спальню, где кладет на кровать.

— Я доплачу сегодня вечером, если смогу задержать тебя до утра, но не бойся, что я побеспокою тебя. Я буду спать в своей комнате в другом крыле дома.

Опасный. Он такой, такой опасный, и я слишком легко поддаюсь ему.

Я улыбаюсь, когда он укладывает меня в постель.

— Детка, тебе лучше быть осторожным. Девушка может привыкнуть к этому.

После всех оргазмов, лежа на роскошном матрасе, я едва помню, что нужно зарегистрироваться в приложении ЧС и сообщить им, что я сменила клиента. С легким уколом разочарования я пишу сообщение, что я с Хисондайном, который сделал бронь в последнюю минуту. Как я могла забыть, что это работа?

И все же эти мысли исчезают, когда я ложусь на спину и закрываю глаза, вспоминая, какие чувства он вызывал у меня своими огромными руками, своим ртом и этими горящими глазами, которые смотрят на меня так, словно я драгоценна.

Я засыпаю, даже не беспокоясь о том, что от хлопчатобумажной наволочки Дайна мои косички растреплются, или о том, что я не взяла с собой зубную щетку или смену одежды. Просто быть рядом с ним, чувствовать его рядом так хорошо, что я погружаюсь в крепкий сон без сновидений, какого не было уже несколько месяцев.



12

Хисондайн

Я стою в дверях своей гостевой спальни и наблюдаю за ней. Бледный утренний свет начал пробиваться сквозь занавески, вероятно, тоже в поисках ее красоты. Я мог бы наблюдать за ней весь день.

Я не должен.

Я сказал ей, что не буду ее беспокоить. Конечно, если она проснется и увидит, что я стою здесь и наблюдаю за ней, пока она спит, она будет встревожена. Кто бы на ее месте не беспокоился? Посмотрите на меня. Я знаю, что сверхъестественные существа больше не прячутся, но это не значит, что я не вижу отвращения во взглядах большинства людей. Отвращение или откровенный страх.

Омейка шевелится, перекатывается на спину и поднимает одну руку над головой. Одеяло сползает и обнажает намек на темный сосок. У меня слюнки текут, но мне кажется вдвойне неправильным смотреть на нее вот так, когда она не знает, что я здесь.