Хранить вечно

Для пулеметов возводили новые дзоты, на блиндажи настилали дополни- тельный накатник, укладывали поверх него камни. Новые окопы – надежные и удобные для стрельбы – требовалось оборудовать для противотанковых ружей. Майор Потетюрин, политрук Желтяков, все другие командиры и политработники руководили фортификационными работами подразделений, сами трудились вместе с бойцами и сержантами.

Своим чередом продолжалась в подразделениях политическая работа. Многие воины писали заявления о вступлении в партию и комсомол. Написав, сразу же отдавали их парторгам, комсоргам и политрукам.

Присев на обрубок бревна, писал что-то и боец Иван Андросов. Изредка встряхивая авторучку, выводил на небольших листочках слово за словом.

– Ты что, Ваня, не второй ли раз в партию вступать собираешься? – спросил сержант Николай Дрозд.

– Я себя без второго раза в партии прочно чувствую! – ответил Андросов.

– Знаю, знаю! – засмеялся сержант. – А что пишешь?

– Ладно, не мешай, – попросил Андросов и отвернулся.

– А-а, понимаю, весточку любимой!

Сержант скрылся за поворотом траншеи. Иван закончил писать, встряхнул авторучку, аккуратно уложил ее в футлярчик, засунул в карман. А письмо поло- жил к самому сердцу, туда, где хранился партийный билет.

Из блиндажей слышались негромкие голоса: там рассматривали заявления о приеме в партию и комсомол.

«Накануне новой схватки с подлым врагом – германским фашизмом – хочу стать коммунистом. Не пожалею ни сил, ни крови, ни самой жизни для нашей победы!» – слышались продиктованные сердцем слова одного из солдат. «Завтра пойду в бой коммунистом. Если погибну – прошу считать в рядах партии», – вторило заявление другого.

На командный пункт полка прибыл начальник южного боевого участка обороны Тулы майор И. Я. Кравченко. Направляя майора в 156-й полк, заместитель командующего 50-й армией генерал-майор В. С. Попов попросил передать воинам благодарность.

– Первую задачу полк выполнил! – одобрил генерал. – О последующих позаботьтесь вместе с Зубковым, – сказал он майору Кравченко.

В распоряжении начальника южного боевого участка, кроме 156-го полка, находился Тульский рабочий полк, который еще продолжал формироваться. Только что включили в его состав отошедший с Косой Горы истребительный батальон металлургов. Еще не решен был вопрос, на какой участок поставить рабочий полк. Если в течение ночи в Тулу прибудет 154-я стрелковая дивизия, она займет позиции левее 156-го полка. Если же дивизия опоздает, то на этот участок нужно будет выдвинуть рабочий полк. Лихвинское шоссе пока прикрывал батальон милиции. Тоже не войсковая единица, – оценил это подразделение майор Кравченко.

Вместе с Зубковым Кравченко прикидывал возможные варианты утренних атак противника. Решали, какими силами их отразить, как действовать.

– Обороняться и контратаковать, выбивать карты из рук Гудериана, – вслух размышлял Кравченко о тактике предстоящих боев. – Только так мы сможем выстоять. Только так.

Степан Федорович был старше майора Кравченко, но слушал его с исключительным вниманием. Почувствовал, что разговаривает с ним хорошо подготовленный в военном деле командир и вдобавок имеющий немалый боевой опыт. Несколько позже узнал Зубков, что Иван Яковлевич в войну с белофиннами командовал на Карельском перешейке стрелковым батальоном. Его подразделение штурмовало на линии Маннергейма одну из самых прочных крепостей, подступы к которой были прикрыты многослойным огнем так, что на каждый квадратный метр падало пять пуль в минуту. Но всего тридцать минут потребовалось батальону, чтобы овладеть ключевым узлом линии Маннергейма. А готовил подчиненных Кравченко к этой операции около месяца. Победа увенчала его Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Иван Яковлевич знал цену боевого успеха. Покидая командный пункт Зубкова, он сказал:

– Помните, майор, за тридцатое октября с нас спросит вся Россия. Даю в ваше распоряжение батарею старшего лейтенанта Фриденберга. Свяжитесь с ним. Другой помощи до вечера не просите.

Он умолчал, что в гарнизоне есть еще 58-й запасной полк, несколько батальонов отошедшей из-под Щекина 290-й стрелковой дивизии, полки 31-й кавалерийской дивизии, 1005-й стрелковый полк… Как они будут использованы 30 октября, решится в ходе боя, когда прояснятся замысел и тактика противника.

В ночь на 30 октября состоялось первое в боевых условиях заседание бригадной партийной комиссии.

Она заслушала доклад майора Потетюрина об итогах вчерашнего боя, рас- смотрела дела о приеме в партию наиболее отличившихся воинов. Принятым сразу выписали документы – кому кандидатские карточки, кому – членские билеты.

Под утро начальник политотдела бригады М. Е. Свиридов зашел в блиндаж майора Зубкова.

– Перекусить у тебя не найдется чего-нибудь? – спросил командира полка.

– Перекусить? – вопросительно глянул на гостя Зубков. – А у меня что- то аппетит пропал. Со вчерашнего утра не ел, и не хочется.

Свиридов добродушно улыбнулся:

– Так можно и о питании подчиненных забыть.