Хранитель драконов

Капитан Лефтрин был человеком резким, чтобы не сказать грубым. Не отличался ни красотой, ни ухоженностью и даже не получил образования. Он не замечал, что проливает чай из чашки на блюдце. Когда смеялся, запрокидывал голову и хохотал во всю глотку, так что все посетители чайной оглядывались на него. Элис было неловко. И все же в его обществе она чувствовала себя женщиной — сильнее, чем за все последние годы, а может быть, и за всю жизнь. Мысль об этом тут же заставила ее осознать, что она ведет себя так, как будто не только одинока, но и не обязана держать отчет ни перед кем, кроме себя самой. От потрясения у нее перехватило дыхание, и она вспомнила, что именно на такой случай Гест послал Седрика присматривать за ней и охранять ее доброе имя. То есть его, Геста, доброе имя, с запозданием подумала она. Именно об этом пытался предупредить ее Седрик. Элис поспешно допила свой чай и потом едва ли не с тревогой ждала, пока Лефтрин неспешно наслаждался напитком.

— Посмотрим что-нибудь еще? — предложил он, когда они вышли из чайной, и в улыбке его читалась уверенность в согласии Элис.

— Боюсь, мне нужно вернуться к Седрику и предупредить его, что мои планы изменились. Не думаю, что он этому обрадуется, — ответила Элис, и ее настигло внезапное понимание, что так оно и будет.

Седрик страдал, проведя на «Смоляном» всего пару дней. Как же он воспримет новость о том, что Элис добровольно вызвалась отправиться с драконами в путешествие, которое, несомненно, растянется на много дней, а то и недель? Не воспротивится ли он?

Эта мысль заставила ее застыть на месте, но следующая была еще хуже. А если Седрик запретит ей? Должна ли она повиноваться, если он скажет, что ей следует отказаться от своей глупой затеи? И что будет тогда? Она ведь подписалась под договором.

Ни один торговец не допускал даже мысли, чтобы нарушить договор при таких обстоятельствах. Но если Седрик оспорит ее право поступать по-своему? Может ли она не подчиниться ему в таких делах? В конце концов, он просто сопровождает ее ради приличия. Он ей не опекун и не отец. А Гест совершенно ясно сказал, что Элис вольна распоряжаться Седриком по своему усмотрению. Так что при необходимости она может настоять на своем. Разве не за это Гест платит ему — чтобы он делал то, что ему сказано? Седрик — слуга Геста.

И ее друг.

От этой раздвоенности Элис чувствовала себя неуютно. В последнее время она все чаще думала о Седрике именно так. Ее друг. Ей нравилось, что он внимателен и почтителен к ней. Сегодня она ушла чуть свет и даже не сказала Седрику, куда направляется, ускользнув из-под его опеки. Как друг, он поймет. Но что он будет делать как подчиненный Геста и официальный сопровождающий его жены? Неужели она так бездумно поставила его в неловкое положение?

Чтобы не поддаться соблазну побродить по Кассарику в сопровождении капитана, Элис быстро заговорила:

— Боюсь, мне нужно немедленно возвращаться. Я должна сказать Седрику, что я…

Она неожиданно умолкла, не находя слов. Должна сказать Седрику о своем решении? А можно ли говорить сейчас о решении, если через несколько часов Седрик унизит ее, это решение отменив? Сию же минуту Элис вдруг уверилась, что он попытается это сделать.

— Да, пожалуй, ты права, госпожа, — неохотно согласился Лефтрин. — Тебе ведь нужно еще составить список вещей, необходимых в пути. У меня здесь хорошие поставщики. Я закуплю тебе все нужное, а расплатимся по возвращении в Трехог.

— Конечно, — слабым голосом ответила Элис.

Ну разумеется, дальнейшее путешествие потребует новых расходов. Почему она сразу об этом не подумала? И кто будет платить? Гест. О да, он чрезвычайно обрадуется! Она уже не чувствовала себя такой уверенной и независимой, как раньше, на Совете. Даже к лучшему, подумалось ей, что Седрик запретит это путешествие. Элис посмотрела на небо — точнее, попыталась посмотреть, но взгляд наткнулся на плотный покров листвы. Сколько времени прошло? Сколько часов она потеряла из того времени, которое должна была провести с драконами? Совет, похоже, намеревался отправить их в путь как можно скорее. Будет ли у нее хотя бы один день на исследования, дабы оправдать свое опрометчивое решение отправиться в Дождевые чащобы? От мысли о том, как Гест будет ругать и высмеивать ее за напрасную трату времени и денег, запылали щеки. Нет, пустых расходов больше не будет.

Элис стиснула зубы и вместе с Лефтрином пошла обратно по качающимся мостикам. Небывалое ощущение — словно желудок подпрыгивает к горлу — постигло ее, когда хлипкая корзина подъемника стала слишком быстро опускаться. Лефтрин, похоже, имел привычку останавливаться, чтобы поболтать с каждым знакомым. Элис стояла рядом, с нетерпением ожидая окончания разговора, — а таких остановок на их пути к пристани, как ей показалось, было не менее дюжины.