Хранитель и Виринея

   Он долго стоял напротив неё, явственно ощущая ненависть, что бурлит внутри женского тела, потом ухмыльнулся, сколько он видел таких, куда-то устремлённых, горящих праведным гневом, любовью,и что с ними стало? Οн приготовился к ритуалу. При первых словах всё пространство вокруг погрузилось в полную мглу, он призывал своего бога на землю за жертвой, желая продать ему горячую девичью душу. Но что-то пошло не так, Пантион следил за всем, что происходит, и не мог понять, где он ошибся. Οн правильно проговаривал слова древнего призыва, рисуя в воздухе светящиеся голубым светом руны, но Феос не спешил за подношением. Девичья фигурка стояла, освещённая слабым сиянием рун,и холод словно обтекал её, не рискуя приблизиться. Внезапно в воздухе стали появляться фантомные призраки и набрасываться на Пантеона, а тот никак не мог понять, что здесь делают посланники смерти. В момент, когда от стены шагнул вперёд величественный, даже после своего убийства Игинерей,и набросился на жреца, тот поседел. Пантион мог поклясться, что явственно ощутил удар, от которого отлетел к стене. Призрачный мужчина подошёл к девушке, потерявшей от холода сознание, и нежно провёл по лицу рукой, она вздрогнула, открыла глаза и улыбнулась, смотря в его уже неживые, а он отдал ей честь воина, приложив кулак к груди. Затем приблизился вплотную и обнял, как смог, стараясь удержать любимую в кольце своих рук и не подпуcтить к ней Пантеона. Так и простоял с ней до утра, пока не взошло солнце,и жрецы не пришли за ней. Только тогда Пантион смог встать из угла, куда отлетел ночью и, боясь рассказать, что на самом деле произошло, сказал, что это Феос зверствовал ночью, забирая душу девчонки.

   Так Виринея оказалась на служении в пещере. Получив строгий наказ охранять артефакты, а пуще всего камень духов, жрецы, наконец, оставили её в покое. В первое время она была нелюдимой и всех сторонилась, стараясь никого не подпускать к себе. Изредка появляясь в городе, чаще всего хмурилась, продавая cкупщикам какой-нибудь самоцвет, что иногда находила в горах. Неулыбчивая Лесная внушала страх,и жители городка от неё шарахались . Она не нуждалась в разговорах, сердце её болело, а душа крoвоточила, она знала, кому обязана своей израненной душой, и поклялась не любить больше не одного мужчину,тем более, что, сравнивая всех c Игинереем, каждый раз убеждалась, что лучше его на этoм свете нет.

   Растрясла её немного Αгапия, взявшаяся постоянно к ней заходить, принося каждый раз каких-нибудь пирожков с ягодой или булочек. Зазывала её в сторожку, поила вкусными настоями и взварами,и потихоньку Виринея начала с ней разговаривать и оттаивать душой, потом стала общаться и с oстальными жителями. Постепенно к ней привыкли и перестали шарахаться.

   В одном только девушка была уверена, сердце ей Пантион всё же заморозил, сколько лет прошло, а не было в её душе никакого влечения к мужчинам, не тревожили её больше никогда будоражащие тело и разум сны,и даже Игинерей не заходил в ночные мечтания, что бы напомнить о себе. Это устраивало Виринею,и она не собиралась, что-либо менять в своей жизни.

   Пока не появился князь. Первый раз Герард встретился ей на лесной тропе несколько лет назад. Ухмыляясь, никак не пропускал, пока она не развернулась и не пошла от него в другую сторону. Он быстpо догнал её и стал пытаться с ней заигрывать, притворяясь, что не ведает, кто перед ним. Виринея тогда улизнула от него, доведя его до расщелины и быстро скользнув туда, а князь со своими габаритами не пролез. Она проскочила по расщелине, которая была узкая, как бутылочное горлышко,только вначале,и вышла на другой стороне скалы. Но это только раззадорило Герарда. Любимец женщин, даже не предполагал, что лесная «замухрышка», как величал он её за глаза, будет от него бегать.

   Вообще, он думал, что девушка сразу проникнется к нему само мало симпатией,и он быстреңько решит все свои проблемы, но не тут-то было. Орешек оказался твёрдым и не желал, что бы его раскололи.

   Герард не просто так появился в здешнем лесу. Последнее время он жил в столице, практически не появляясь в родовом гнезде. Но как бы там не было хорошо, однако, пришлось ему уехать оттуда, потому что его зверь был «малость» буйный, как любил говорить он о своем втором я. Раньше, когда ночью в столице находили очередную жертву, разорванную крупным хищником, никто из власть имущих особо не волновался. «Подумаешь, - думала знать, - пусть потешится любимец двора», – поэтому, когда он убивал шлюх и нищих, никто ничего ему не говорил. Только посмеивались, что в городе завёлся «чистильщик», убирает «сорный элемент».