Хранитель истории династии. Жизнь и время князя Николая Романова

Голова эта кажется теперь велика – так худы и узки стали его плечи. Он лежит в старой, совсем, простой рыже-чёрной черкеске, лишённой всяких украшений – только Георгиевский крест на груди – с широкими, не в меру короткими рукавами, так что выше кисти – длинной и плоской – открыты его большие желтоватые руки, неловко и тяжело положенные одна на другую, тоже старческие, но ещё могучие, поражающие своей деревянностью и тем, что одна из них с грозной крепостью, как меч, зажала в кулаке древний афонский кипарисовый крест, почерневший от времени…»[37]

Крестник великого князя, Николай Романович, хорошо запомнил вынос тела «дяди Николаши» с виллы Тенар 8 января 1929 года. По сообщениям прессы, к выносу собралась большая толпа. Воинские почести были отданы гарнизоном города Антиб в составе 9-го и 20-го батальонов альпийских стрелков под командованием генерала Бессона[38]. Спустя годы Николай Романович вспоминал: «К дворцу шла большая аллея, которая потом выходила на главную дорогу. В конце была высокая стена, и меня посадили на эту стену, с нашим терским казаком Потаповым. И я помню, как меня поразил тот факт, что французские солдаты стояли на карауле не так, как меня учили. У меня была игрушечная деревянная винтовка, и я всегда держал её слева, возле плеча, а французы держали своё оружие посередине. Мне казалось, что-то не то, что французы неправильно стоят. И это я отлично помню. Это ещё раз доказывает, что нас воспитывали как русских»[39].

Похороны великого князя Николая Николаевича состоялись на следующий день, 9 января 1929 года, в церкви Архангела Михаила в Каннах. Отпевание почившего совершил архиепископ Серафим (Лукьянов)[40] в присутствии высших военных чинов Франции. Корреспондент газеты «Возрождение» сообщал: «Отпевание Великого князя Николая Николаевича было величественно и торжественно. В этот день жители города Канн и съехавшиеся на похороны иностранцы увидели в маленьком каннском православном храме отблеск славы. Гроб Великого князя, тяжёлый, дубовый, украшенный императорскими гербами, утопал в цветах. Он был покрыт значком главнокомандующего и на него возложили оружие и папаху, которую Великий князь носил зимой в Шуанъи. С обеих сторон – штандарт лейб-гвардии атаманского полка и трёхцветное знамя французской лиги патриотов… В храм стекались огромные толпы народа. Все русские, проживающие на южном побережье, приехали в этот день в Канны. Сотни людей прибыли из Парижа. Ещё до начала отпевания храм переполнился. Все, которым не удалось в него проникнуть, стали шеренгами во дворе. Отряд русских бойскаутов охранял порядок»[41].