Хранитель историй (СИ)

Бутылка выпала из руки и ударившись о брусчатку, покатилась в сторону. Нож лег в руку. Лезвие выдвинулось вперед, уткнувшись в грудь капитана.

— Какой интересный подход к делу, — искренне удивился Бероуз, сделав короткий шажок навстречу каперу. Лезвие пронзило одежду, едва не проникнув в податливую плоть.

Рука Шмыга дрогнула.

— Ну что же ты? А еще трепал языком, что участвовал в штурме форда Па — тита, — усмехнулся капитан.

Лезвие поднялось вверх, медленно устремившись к шее насмешника. Британ попытался проглотить вставший в горле ком. Но нахлынув громадной волной страх, лишил мышцы силы.

Слегка склонив голову, Бероуз лизнул лезвие, на языке возникла кровавая линия.

— Знаешь, что я тебе скажу, Шмыг. Если решил убивать, то не мешкай, иначе, второго шанса может не быть, — сплюнув кровь на башмаки капера, капитан одним движением выбил нож из его руки.

Цепкие костлявые пальцы ухватили пирата за глотку, слегка сдавив кадык. Прижавшись к стене, Шмыг встал на мыски, вытянувшись струной, отчего едва удержал вес собственного тела.

— Если ты помнил меня при жизни, — шипя, будто змей, выдавил из себя капитан, — то не забыл о моей принципиальности…

Шмыг, насколько это было возможно, быстро закивал.

— Так вот, — продолжил капитан. — Мне нужен тот, кто восседает на бочке. Ваш главарь, вожак, погонщик — называй, как хочешь…

Капер безропотно отозвался немым согласием.

— Что ж, славно. Мы, кажется, поняли друг друга.

Хватка слегка ослабла, но Британ все еще ощущал ужасную нехватку воздуха.

— Я проведу, я помогу… — запричитал капер.

— Вот и славно, — согласился капитан, добавив: — Но только не меня, а моего хозяина. Он лично хочет переговорить с ним.

— Вашего… кого… — вопрос застрял в горле Шмыга.

— Будь с ним любезен и не делай всяких глупостей. Он терпеть не может мышиной возни, — предупредил Бероуз.

Британ закивал в два раза интенсивней.

Из-за спины капитана выплыла огромная мрачная фигура — сущий морской дьявол, как показалось каперу. Широкополая шляпа почти полностью скрывала большое одутловатое лицо, а кривой рот с едва заметным очертанием губ напоминал узкую линию, будто след от глубокого разреза.

— Прошу, сэр, — тут же откликнулся Шмыг, изобразив подобие изящного поклона, но вместо этого, запутавшись в неимоверной последовательности па и собственного страха, едва удержался на ногах.

— Довольно. У меня мало времени, — констатировал хозяин.

— Да, сэр. Я отведу вас прямиком к нашему капитану, — мгновенно исправился Шмыг. В таких ситуациях его инстинкт выживания включался без лишних напоминаний, а девиз — всегда служить самому сильному господину, являлся истинной догмой.

Развернувшись, Британ Ти слегка согнув спину и изобразив на лице изрядную озабоченность, быстро посеменил вниз по улице Понимания, до пересечения с кварталом Везения. Но как бы быстро и изворотливо он не двигался, острый, словно бритва, взгляд ведомого ни на секунду не выпускал его из виду. И медленные шаркающие шаги напоминали монотонное тиканье часов — ни разу не сбавив скорости, Шмыг точно чувствовал — незнакомец не отстает от него ни на дюйм.

* * *

Замок поддался не сразу: только путем неимоверно сложных манипуляций девушке удалось подцепить его изнутри и все-таки открыть злосчастную дверь. Долгожданная свобода пыхнула на Клер зловонием ужасной затхлости и болезни: видимо очередная партия бездомных изволила порадовать королевский приют своим визитом.

Незаметно пробравшись в зал, где орали, смердели и изрыгали всевозможные проклятия бродяги с портовых окраин, девушка все-таки выбралась на улицу. От порыва свежего морозного воздуха, у нее слегка закружилась голова. Сделав несколько шагов, Клер облокотилась об угол одного из домов и, осмотревшись, незаметно нырнула в густую темноту переулка.

Она понимала, что поступает неправильно. Но ничего не могла с этим поделать. И на душе становилось скверно, когда она представляла, как будет метаться по комнате ее спаситель, рвать на себе волосы. Он опросит всех, кто мог заметить ее побег и в конечном итоге ни с чем выйдет на улицу, погрязнув в бесконечных лабиринтах Прентвиля.

Сейл, неплохой человек, но не более того. И пускай он искренне хочет ей помочь, Клер не собирается подвергать его опасности. Она сама должна нести это бремя, каким бы тяжелым оно не оказалось.

С такими, или почти с такими, мыслями Клер в скором времени окончательно заплутала среди узких улочек Забытого квартала. Бесконечные, похожие друг на дружку, словно братья — близнецы, проулки давили на нее своими массивными балконами, узкими дверьми и мрачными проходами. Клер то и дело застывала под иконой очередной святой, которая скрывалась в каждой каменной арке, повисая над самым проходом. Девушка молилась без остановки, но так и не могла найти спасительного выхода.

Сотни ступенек, узкие закоулки, заканчивающиеся металлическими калитками, ведущими прямиком в очередной тупик — квартал заблудших душ не терпел чужаков, тем более вторгшихся в его владения после захода солнца.