Хранитель кладов

— И, может быть, нам повезет. — Оперативник допил кофе, перевернул чашку донышком вверх и поставил ее на блюдце. — Хотя — не факт. Тебе страшно?

— Есть немного, — признался я.

— А мне нет, — развел руки в стороны оперативник. — Раньше было, а теперь — нет. Атрофировалось со временем данное чувство за ненадобностью, что очень плохо.

— Почему плохо?

— Потому что когда уходит страх, притупляются инстинкты, — пояснил оперативник. — И в один недобрый миг из — за этого я допущу ошибку, которая меня погубит. Это наша профессиональная болезнь, Валера, добрая половина моих предшественников именно так головы и сложила. Теперь главное ухнуть в небытие в одиночку, не прихватив с собой кого — то из коллег, не хотелось бы по ту сторону жизни после испытывать бесконечные муки совести из — за этого.

Сначала я подумал, что он так шутит, но после, посмотрев ему в глаза, понял — не — а, не шутит. Все именно так и обстоит.

Черт бы тебя побрал, Великий Полоз, с твоими предметами старины и отсутствием права выбора! Если до того я не знал, как попасть на кладбище, но очень хотел туда сходить, то теперь ситуация изменилась. Теперь у меня есть проводник, но идти туда именно с ним у меня нет ни малейшего желания.

Но выбора, как было сказано выше, у меня не имелось, потому в районе полуночи я топтался у черных кованых ворот, которые были закрыты. Погода совсем уж испортилась, ветер дул сильный и пронизывающий, да еще время от времени с небес на землю летела какая — то мокрая труха. Похоже, осень на самом деле была не за горами. Пока, слава богу, не календарная, а климатическая, но тем не менее.

В какой — то момент труха сменилась нудным дождем из числа тех, что промочит хуже, чем любой ливень, и я забился под крышу здания, находившегося рядом с воротами. Оно носило доброе и уютное название «Сторожка», на мой взгляд совершенно тут, на кладбище, неуместное.

Я то и дело поглядывал на часы, ругая себя за то, что приперся сюда раньше положенного времени. Одно дело думать о сегодняшнем визите дома, где тепло и светло, другое здесь, рядом с мрачной кладбищенской оградой, из — за которой то и дело раздаются какие — то непонятные звуки. Вероятнее всего, они носят исключительно мирный, бытовой характер, но разыгравшееся воображение поневоле рисует открывающиеся двери склепов, зеленые сгнившие руки, выскакивающие из — под могильной земли, и бродящих по аллеям оборванных зомби. Масс — культура слишком сильно проникла в мое сознание, стереотипы есть стереотипы.

В общем, когда машина, в которой сидел Михеев, тормознула близ ворот, я очень здорово себя накрутил, настолько, что бдительный оперативник это сразу заметил.

— Очкуешь? — вместо приветствия поинтересовался он у меня, открывая багажник. — Не комплексуй, это нормально. Все же не на пьянку в баню идем, а туда, где прошлое победило настоящее, став частью вечности. Что ты на меня так уставился? Я все — таки философский факультет МГУ закончил в свое время.

— А чего тогда в полицию пошел работать? — удивился я еще сильнее.

— Судьба. — Оперативник достал из багажника увесистый пакет. — Она играет человеком, а человек играет на трубе. Был философ, стал мент, в России и не такое случается. Пошли, я выяснил, где тут лазейка в заборе, через нее на территорию попадем. Сторож небось дрыхнет, иначе он тебя с крыльца сторожки давно бы шуганул.

Место, где находилась лазейка, оказалось мне знакомо. Именно тут мы с князем общались прошлой ночью. И призрак, кстати, тогда что — то на данный счет говорил, просто я запамятовал.

Я протиснулся через чуть погнутые в одном месте прутья ограды, спрыгнул с постамента и огляделся. Кусты, деревья, все серое и мокрое. И — тишина вокруг, одновременно похожая и не похожая на ту, что стояла с той стороны забора.

Или я просто продолжаю себя накручивать.

— Так. — Павел стряхнул с плеча упавший на него с березы листок и покрутил головой. — Если я ничего не путаю, нам вон туда надо топать. Там дерево.

— Дерево? — совсем уже оторопел я. — Какое дерево? И чем тебе эти не подходят?

— Не бери в голову, — отмахнулся оперативник. — Делай, как я говорю, да и все. Пошли, пошли. Есть у меня большое желание побыстрее все закончить и успеть сегодня хотя бы часиков пять поспать. И так вымотался, а вечером нам надо одного засранца — экстрасенса за глотку взять. Он где — то умудрился действующий артефакт в виде хрустального шара раздобыть, и теперь им активно пользуется, не понимая, что творит.

— А чего вы раньше его не схомутали?

— Не знали, как артефакт обезвредить, — пояснил Павел. — Без этого — никак, он же своего владельца еще и защищает. Хотя если подумать, кто тут кого использует, — это спорный вопрос, полагаю, душу свою этот дурак уже просрал. Ладно, тебе оно ни к чему. Идем уже.