Хранитель ключей

Ее голос, слабый, словно запах на ветру, донесся с очень близкого расстояния. Она стояла всего в полуметре от него. Он почувствовал, как она прикоснулась к его щеке.

— Здесь.

— Мама?

Он услышал, как она еще больше приблизилась. Рей слышал, как стучит его сердце. Он думал, что слышит и ее сердце тоже.

— Значит, ты вломился в мой дом.

— Ты забрала ключи. Ты не собиралась открывать. Нам надо поговорить, мама.

Она ответила:

— Я надеялась, что Лей никогда не вернется. Я думала, если она не вернется, у нас все будет в порядке. Мы сможем жить как всегда.

— Я люблю ее, мама. Я хочу, чтобы она вернулась домой.

— Да. Думаю, эта Кэт взвинтила тебя, не так ли? Думаю, мне стоит на нее рассердиться.

— У Кэт была своя причина искать Лей, которая ни к тебе, ни ко мне не имеет никакого отношения, но я рад, что она помогла мне найти ее.

— Неважно. Тот же результат. Лей у меня на пороге. И Кэт. Они ждут там. А мне что делать? Хороший вопрос.

— Ты нанесла вред Лей, мама, поранила ее резцом. Ради всего святого, ты почти…

— Я старалась, — смех Эсме был сухой и трескучий. Она отступила назад в темноту. — Я надеялась, что она умерла. Но не повезло. Мне никогда не везло.

— Ты пила. Я чувствую.

— Я не настолько пьяна, чтобы не видеть, что ты вломился в мой дом, как и она.

— Мы должны придумать, как помочь тебе, мама. — В темноте было сложно что-то предпринять. — Давай включим свет.

— Ты бы сам никогда не поехал ее искать. Ты бы отпустил ее, потому что я тебя научила этому, Рей, научила отпускать людей и вещи. Научила двигаться дальше, приспосабливаться к новым условиям. Нужно было быть смелым, чтобы жить так, как жили мы.

— Она моя жена — это другое. Я никогда не хотел ее отпускать.

— Каждый раз, когда мы переезжали, я напоминала тебе, что я твоя опора. Мы вдвоем были хорошей семьей. Нам больше никто был не нужен.

Свет фонарика упал на что-то — расшатанные кирпичи.

Он потрогал их пальцем — кусок цемента отвалился.

— Я говорил тебе, что это дерьмо. Непрофессиональная работа.

— Не трогай стену, Рей, — потребовала мать. — Это мой дом. Моя жизнь.

— Здесь настоящая проблема с этими кирпичами. Тут надо все немедленно починить, — сказал он.

Он понимал, что эти его слова не к месту, но ничего не мог поделать. Ему было так удобно в роли человека, который умел решать строительные проблемы.

Его мать снова рассмеялась. Он посветил на ее лицо и услышал ее смех, увидел страшную улыбку. У нее в руке что-то блеснуло.

— Что там у тебя?

— О, хорошо, — сказала она. — Думаю, время пришло.

— Я чего-то не понимаю?

— У тебя есть все ключи, которые тебе нужны, — сказала Эсме.

— Где чертов свет? — закричал Рей. — Что это? — Он возился со стеной. Сначала вывалился один кирпич, потом другой. — Какое-то отверстие.

Он засунул туда руку.

— У тебя нет права приходить сюда и вторгаться в мое прошлое.

Рей опустил фонарик. Увидел большой поблескивающий нож. Один из ее самых острых ножей.

В ту ночь, когда Рею было двенадцать, он спал в маленькой комнате в задней части дома. Эсме оклеила ее голубыми и зелеными обоями со спортивными картинками, поскольку в том возрасте он болел за несколько национальных команд. Он смотрел игры по субботам и воскресеньям, как Генри много лет назад. Он был генетически запрограммирован наслаждаться видом того, как мужчины ударяют битами по мячу, бегают и сбивают друг друга с ног.

Эсме иногда засиживалась допоздна. Она смотрела свои любимые сериалы, наслаждаясь одиночеством.

Свернувшись на софе калачиком, с чашкой горячего чая в руке, она смотрела телевизор, следя за хитросплетениями отношений между героями. Конец всегда был хорошим. Потом она выключила телик, встала и отнесла чашку в кухню. Она не любила видеть по утрам мусор, поэтому сразу же его выносила.

Когда она открывала посудомоечную машину, то услышала, как снаружи закрылась дверца машины — не хлопнула, а именно аккуратно закрылась.

Встревожившись, она осторожно подошла к входной двери и выглянула из окна возле нее.

Он.

Она ощутила знакомое волнение во всем теле. Она приложила руку к груди, почувствовала, как бешено стучит ее сердце. Они уж почти год жили на Клоуз-стрит. Он их ни разу не побеспокоил за это время. Ей нравилось в Уиттье, и она не хотела снова переезжать. Она не хотела покидать этот дом. Ей уже до смерти надоело, что он вмешивается в их жизнь! До смерти!

Она скорее почувствовала, чем увидела, как он приближается к дому.

Стук.

Он всегда стучал. У него осталось немного вежливости, несмотря на ту ненависть, которую он, наверное, к ней сейчас испытывал.

Она не открыла. Вместо этого она выдвинула ящик в кухне, где держала ножи.

Ее чуть не захлестнула паника, но она взяла себя в руки. Нет. Она приняла решение много месяцев назад. Она больше не поддастся сантиментам. Хватит убегать.

Рей заслуживал нормальной жизни. Он казался счастливым весь этот год, и она хотела, чтобы он остался в этом доме, на этой улице, где был счастлив. Она видела, как он идет в школу с несколькими друзьями, которые появились у него за этот год.

Она выглянула в окно. Возле двери никого. Он будет искать, как войти.