Хранитель лабиринта и пленница белой комнаты

Я посмотрел на лампу. Днем это была обычная невзрачная лампа со следами эксплуатации и пыли, чей грязно-желтый свет делал комнату немного светлее. Во сне она выглядела совсем иначе. Я видел саму идею лампы: она должна была украшать, и она украшала; она должна была светить, и она светила; ее свет должен был быть чистым, и он был чистым. Без всяких «но».

Я переводил взгляд с одного предмета на другой, и каждый из них представал в своей изначальной сути. Отслаивающиеся обои должны были уродовать, и они уродовали. Плотные шторы должны были скрывать, и они скрывали. Тени должны были поглощать свет, и они его поглощали. Самой интересной вещью оказался глянцевый подвесной потолок. С его помощью можно было наблюдать за собой со стороны.

Причиной миража, очевидно, служил ловец снов. Даже спрятанный в сумке, он воздействовал на разум и пространство. Моя неуютная квартира стала еще неуютнее, и я решил, что пора возвращаться в реальность.

Я встал на паркет и услышал хруст стекла под ботинками – а я ведь их снял перед сном. На полу я увидел остатки полуразложившейся пищи, оставленные чьим-то больным желудком, со следами босой ноги. В мой нос тут же ударил отвратительный запах гнили, и я закашлял. Но как только я убрал взгляд с рвотных масс, воздух снова стал чистым.

Я чувствовал: чтобы проснуться, я должен подняться на крышу. Не могу сказать, откуда у меня появилась эта уверенность, наверное, это свойство сна – всегда знать, куда тебе надо идти.

Я вышел в узкий коридор – во сне он оказался гораздо длиннее, чем был в реальности, да еще и завален выброшенными вещами и игрушками из моего детства, юности и вообще всей жизни. Я споткнулся о детский деревянный стул и упал рукой на стену. Ладонь почувствовала что-то скользкое и мерзкое, размазывающееся по поверхности. Я одернул кисть, посмотрел на нее, но не увидел следов краски. Когда я обернулся, то заметил на зеленой стене бежевую полосу, оставленную моей кожей. Брезгливость заставила меня ускориться.

Входная дверь открылась от одного толчка. Странно, в моей квартире стояла глубокая ночь, а на площадке светило солнце. Лестничная клетка, как и в реальности, оказалась крошечной: на три квартиры здесь было три-четыре квадратных метра. Вот только пол на моем этаже и этажах выше отсутствовал. Рухнул. Межэтажная лестница осталась на месте, но тоже не вся – ближе к крыше она исчезала.

Хотя этаж ниже сохранил твердую поверхность, я ощущал глубину дыры так, будто падать в нее предстояло метров пятнадцать. Я не хотел сорваться в нее, хотя если бы это и случилось, то наверняка бы не разбился. Дело было в другом: спуск вел в темноту, а выход находился там, где солнце. Я чувствовал, что от его света нельзя удаляться. Я должен был идти наверх, а для этого следовало допрыгнуть до лестницы, лишенной поручней. В реальности мне хватило бы всего лишь шага, чтобы взойти на нее, но здесь для этого требовался хороший прыжок, поскольку размеры во сне тоже оказались искажены: то, что для глаз казалось близким, для ног было бесконечно далеким, и наоборот. Хорошо, что до этой лестницы я мог допрыгнуть.

Я приготовился к прыжку и еще раз посмотрел вниз.

– Главное – не упасть туда, – подумал я, но мои слова будто произнеслись вслух и отозвались эхом от стен лестничной шахты. Я сделал вид, что не услышал их.

Я взялся правой рукой за покосившийся дверной притвор, а вторую оставил свободной для замаха. Затем разбежался и оттолкнулся от пропасти. Тело развернуло на девяносто градусов, и я зацепился одной ногой за нижнюю ступеньку. Гравитация потащила меня назад, но я оттолкнулся рукой от дверного косяка, перенес центр тяжести вперед и удержался на лестнице.

Я поднялся до межэтажного пролета и посмотрел в окно. Мне стало интересно, что снаружи дома? Но я ничего не видел. Матовое стекло пропускало свет словно прозрачное, но увидеть хоть что-то за ним оказалось невозможным. Створки окна не имели ручек или других механизмов, позволяющих его открыть. Бить стекло я не стал – даже во сне я не собирался заниматься вандализмом. Я продолжил восхождение.

На четвертом этаже лестница закончилась. Чтобы продолжить путь, мне нужно было проникнуть в чью-нибудь чужую квартиру. Я подумал, что через них можно подняться наверх, хотя в реальном мире такого, конечно же, сделать было нельзя. Сразу несколько квартирных дверей в подъезде оказались выломаны. Но все проходы, кроме одного, располагались этажами выше, и я не мог до них добраться. А вот в квартиру справа от меня я мог допрыгнуть после хорошего разбега, что и сделал.

Как только я приземлился, мой взгляд поймал силуэт незнакомца. Одетый во все черное, он оставался незаметен с лестничной клетки. Но теперь я его видел, а он видел меня.

– Друг или враг? – подумал я. Мысль неожиданно прозвучала вслух.

Незнакомец приподнял небольшую шляпу, лукаво улыбнулся и представился:

– Я Тень, не знавший света, мистер. А буду я вашим другом или врагом – зависит от вас.

– Я бы предпочел, чтобы мы были друзьями, – признался.