Хранитель лабиринта и пленница белой комнаты

Я попытался подняться на ноги, но страшная слабость не давала мне этого сделать. Ничего не болело. Ничего не кружилось. Просто не хватало сил сдвинуться с места. Забытый во сне напряженно наблюдал за мной, и когда после очередной попытки я не смог встать, он начал обеспокоенно говорить:

– Почему ты лежишь? Избранные хотят услышать тебя! Восстань! Ты сможешь!

Парень подошел ко мне и подал руку. Я поспешил ухватиться за протянутую ладонь, но ноги не слушались! Я запаниковал. Неужели я больше никогда не смогу ходить?! Нужно сделать маленький рывок наружу, я почти справился! Так глупо не встать сейчас – после того, через сколько я прошел! Но я не мог…

Забытый во сне опустился на колени и дотронулся моей груди. Я вздрогнул от неожиданного прикосновения. А затем почувствовал, как потоки жизненной энергии стали наполнять сердце, сосуды и органы.

– Тени забрали у тебя слишком много сил, – бормотал адепт темной веры. – Ничего, я отдам тебе свои. Ведь нет ничего радостнее, чем принести себя в жертву братьям. Я буду ждать в Бездне часа, когда мертвые восстанут из могил.

Мгновение – и Забытый во сне рассыпался в пыль. Он отдал мне всю свою жизнь, что еще оставалась в нем, чтобы я пронес его слова сквозь коридоры Лабиринта братьям! Я поразился такой жертвенности. Никогда я не видел в своей жизни ничего подобного: человек отдал жизнь за меня! И какой человек: последователь темных богов, который жаждет освободить угнетателей человечества из глубин Бездны! Его поступок не укладывался в голове. Когда я встал на ноги, то поблагодарил в своей душе Забытого во сне и пожалел о том, что не сказал ему «спасибо». Простое «спасибо»! Было как-то глупо жалеть о таком, но мне хотелось, чтобы он услышал это слово. И тогда я прошептал его вслух, надеясь, что дух сектанта все еще находился здесь, в этой комнате. Но его тут не было. Что же… По крайней мере, он получил долгожданную свободу из заточения, в котором находился столько лет. Мне тоже было пора покинуть это место.

Я выскочил в коридор и добежал до двери, ведущей на Лестницу. В этот момент страх снова подступил к горлу. Я приложил ухо к железному полотну, пытаясь различить шаги или голоса на Лестнице, но ничего не услышал – то ли из-за того, что на площадке никого не было, то ли из-за того, что толстый металл не пропускал звуки. Тогда я приоткрыл дверь и стал вслушиваться в тишину сквозь узкую щель. Затем я распахнул дверь и стал высматривать людей на Лестнице. И только когда я понял, что рядом точно никого нет, то вынырнул наружу, быстро закрыл за собой проход и нетвердым шагом поднялся на свой этаж.

Я все еще не был уверен, что меня не засекли видеокамеры. Казалось, что вот-вот выбежит охрана, положит меня на пол, и мои мечты о теплом море накроются тюремной решеткой. Я порывался перейти на бег, чтобы быстрее покинуть Лабораторию, но боялся, что спешка меня выдаст.

До проходной я шел не больше двух минут, но они казались безумно долгими. Я был уверен: если сейчас выйду наружу, значит, меня никто не видел. Я посмотрел на охранника, который читал книгу и не обращал на меня никакого внимания. Облегченно выдохнув, я приложил электронный пропуск к турникету. Прошел через него. Приблизился к двери на улицу. И в этот момент за спиной раздался возглас:

– Постой!..

Это кричал охранник. Я в панике замер на месте, не понимая, что делать: бежать или идти с видом, что ничего не услышал. Быть может, я еще успею уйти?

– …Ты телефон не хочешь забрать? – окончил фразу сторож.

Я засмеялся и вытер пот из-под своих волос. Я не мог понять: то ли я испытал облегчение, то ли это была уже нервная истерика. Забрал телефон в шкафчике и покинул Лабораторию с намерением больше никогда не возвращаться. Около проходной меня ожидал черный «Форд» Патрицио. Как только я сел внутрь, иностранец забрал мой телефон и выбросил его на полном ходу в открытое окно. Теперь это маячок для спецслужб, от которого нужно было избавиться.

Наш разговор длился недолго. Я пересказал Патрицио диалог с Забытым во сне; торговец информацией поделился планами нашего побега. Нужно было дождаться пяти утра – к этому времени иностранец должен решить все формальности моего вылета по поддельным документам. Патрицио предложил дождаться нужного часа в ночном клубе, но я захотел заехать домой и забрать свои вещи. Это было глупым – мне обещали достаточно денег, чтобы я мог забыть обо всем своем хламе, – но мне хотелось взять с собой хотя бы фотографии родителей, с которыми я даже не мог попрощаться…

Патрицио высказался против этой идеи, но после недолгих препираний поступил так, как настоял я. Он остановился в нескольких кварталах от моего дома, видимо, предпочитая, чтобы его никто не видел около моего дома. Пусть так – мне было несложно пройти несколько сот метров пешком.