Хранитель пограничной крепости (Первая часть первой книги)

– Назови мне свое истинное имя, имя твоей души, и да станет оно именем твоего Семейства на счастье твоим потомкам!

Мысли безымянного наемника, которого всю жизнь все звали только кличками, заметались, как снежинки в пургу. Хотелось придумать что-нибудь звучное и гордое, но короля нельзя было заставлять ждать, и солдат бухнул первое, что подвернулось на язык:

– Шипастый Шлем.

И сразу улеглась сумятица мыслей и чувств. И показалось седому наемнику, что об этом имени он мечтал еще мальчишкой, когда его окликали: «Эй ты, Отребье!..»

Король, прищурившись, перевел имя на Древний Язык:

– Ну что ж, Кринаш из Семейства Кринаш, носи это имя с честью, пусть тобой гордятся потомки. – Нуртор нашел взглядом крючконосого советника. – Почтеннейший Файрифер из Рода Хасчар сегодня же занесет мою волю на пергамент и передаст его тебе.

Почтеннейший Файрифер поклонился королю и, улучив мгновение, с веселой злостью шепнул Арджиту:

– Почему-то мне кажется, что этот мерзавец денег нам не вернет.

– Почему-то мне кажется, – оскорбленно шепнул в ответ Сын Клана, – что мы и не станем требовать эти деньги назад!..

Кринаш Шипастый Шлем, которого король отпустил легким кивком, на подгибающихся ногах вывалился за порог и прислонился к стене, чудом вспомнив, что он часовой и что смена еще не пришла.

Кринаш боялся умереть от счастья. Сейчас, только сейчас родился он на свет! Ведь известно: нет имени – нет человека...

А он еще и богат! У него целое состояние – тридцать золотых! Да еще перстень, за который десять не десять, но шесть золотых можно выручить. И теперь можно с толком эти деньги потратить. Не прогулять, а купить, скажем, землю... нет, какой из него крестьянин, лучше завести кузницу с парой умелых рабов... а еще лучше – держать постоялый двор! Вот-вот, это как раз для него!

С ума сойти! Он может все! Он стал человеком!

Будущее рисовалось радужным и сверкающим, хотя и весьма неясным. Одно Кринаш знал точно: он обязательно женится! Теперь он имеет на это право! Не так уж он и стар, седина в волосах – не от дряхлости, а от жестоких передряг. Не желает он остаться первым и последним в Семействе Кринаш! Ни один Сын Клана так не дрожал за свою Ветвь, как Шипастый Шлем – за свое драгоценное Семейство. Будут, будут у него потомки, о которых говорил король...

Плохим часовым был он в тот день! В королевские покои могла бы пройти, громыхая оружием, дюжина убийц – гордый основатель Семейства не заметил бы ничего. С бесконечной нежностью подбирал он красивые имена не родившимся еще на свет мальчишкам...

* * *

А в это время Вепрь сухо спросил советников:

– Мы отступаем, отходим или улепетываем?

Оробевшие советники переглянулись, затем Файрифер осторожно сказал:

– Некоторая часть армии пребывает в хаосе и смятении, но ядро ее подвластно воле государя. Хотя... если мне будет позволено сказать... я не уверен, что сейчас подходящий момент для продолжения боевых действий...

– Собирай всех, кого сможешь, – перебил король. – Мы возвращаемся в Силуран.

Советники переглянулись. Полно, да Нуртор ли это? Что произошло с их упрямым и отважным государем?

Склонясь над постелью, один за другим рассказывали они о состоянии войска. Нуртор слушал, пряча от свиты свои глаза. Глаза, в которых поселился страх. Глаза сломленного человека.

Глава 39

Если верить седовласым мудрецам, миром правит установленный богами закон равновесия. Лето уравновешивается зимой, ливни – засухами, череда рождений – чередой смертей, горе – радостью...

Очень многие могли бы горячо оспорить это утверждение, ссылаясь на то, что в их жизни горе редко уравновешивается радостью, а невзгоды сыплются с таким удручающим постоянством, что неясно, когда же Безликие в подтверждение своего закона пошлют хоть небольшую удачу.

Но седовласых мудрецов – особенно мудрецов грайанских – не так-то просто одолеть в споре. Снисходительно улыбаясь, они объяснили бы профанам, что закон следует рассматривать не в рамках жалкой человеческой жизни, а гораздо шире, и что если у нытика неприятность идет за неприятностью, то где-то в ином месте иного человека судьба щедро осыпает своими дарами. Вот равновесие и соблюдено!

Рассуждение логичное и убедительное, но кому из неудачников оно может послужить утешением?..

Даже таким могущественным людям, как король Грайана и Мудрейший Клана Волка, закон равновесия дерзко и безжалостно напомнил о себе.

Еще недавно были они победителями, азартными и гордыми. А теперь их лица, обращенные друг к другу, несли на себе печать тоскливой заботы. Это были физиономии бедолаг, которые рассчитывали хорошенько повеселиться, а вместо этого пришлось взвалить на себя тяжелую грязную работу.

Причиной такой перемены стал бодрый светловолосый всадник на рыжей лошадке, который четверть звона назад прибыл к походному шатру короля. Это был гонец, которого Хранитель Найлигрима отправил в Ваасмир после того, как стало ясно: осада снята, силуранская армия бежит.