Хранитель пограничной крепости (Первая часть первой книги)

– Цветы днем закрыты, раскрываются под лунным светом. Потому и название им такое дано. Я положил цепочку в цветок на рассвете, когда он готов был сомкнуть лепестки в твердый шар, а достал вечером...

– Лунный свет? – пискнула одна из сотничьих жен (Орешек так и не запомнил, кого из этих куриц как зовут). – Но откуда в Подгорном Мире лунный свет? Как он под землю-то попадает?

Эрвар снисходительно улыбнулся:

– Это общее заблуждение, почтенная. Все считают Подгорный Мир глубокой пещерой, где царит вечный мрак... Нет, там есть и небо, и солнце, и ветер. В погожие дни эти края выглядят весьма привлекательно. А что до луны, то их там даже две... Да, две! – возвысил голос Охотник, перекрывая недоверчивый ропот. – Одна почти как наша, только побольше и вроде как к земле поближе. А вторая – маленькая, красная, от нее и света почти нет. Она появляется в небе чуть позже большой, но движется быстрее, обгоняет свою подружку и первой прячется за горизонт. А солнце там похоже на наше...

– Почему же этот мир называется Подгорным? – полюбопытствовал шайвигар.

– Пороги Миров – их еще называют Вратами – находятся чаще всего в горах: пещеры, расселины, жерла потухших вулканов... Но это не обязательно: я знаю один на берегу моря, в подводном гроте. Есть, говорят, и в Недобром лесу, но я там не бывал. Мне ведомы семь Порогов, одному моему приятелю – десять...

– Правда ли, что между мирами – ворота из чистого золота? – не удержался Орешек, вспомнив слышанные в детстве сказки.

– Увы, нет, господин мой! – развел руками Эрвар. – А жаль. Тогда нашему брату Охотнику далеко ходить бы не пришлось. Нам бы и ворот хватило...

Керумик хихикнул, подлизывая стекающий по запястью жир.

– Самое подлое в этих Порогах, – помрачнев, продолжал Охотник, – то, что они редко выводят на одно и то же место. Взять хоть дверь из этого зала. – Эрвар покосился через плечо, словно проверяя, на месте ли упомянутый предмет. – Это славная, честная дверь. Когда ни открой – на дворе очутишься. А какая-нибудь сквозная пещера, которую находишь по воле Безликих и скрываешь, как душу свою, от других Охотников, сегодня приведет тебя в болото, завтра – на карниз над пропастью, послезавтра – в заросли крапивняка... кусты такие, жгут хуже кипятка, на всю жизнь следы остаются.

– Хорошо еще – далеко не раскидывает, – азартно вмешался Керумик, – можно сообразить, где находишься. Там скалы везде, да чудные, будто их нарочно кто вырезал... на зверей похожи, на птиц, на людей. Даже посреди болота скалы понатыканы. А в одной скале есть трещина – узкая, глубокая... Она ведет в Бездну, туда можно спуститься, я пробовал...

Все умолкли, неловко переглядываясь и не зная, как реагировать на столь явную нелепость. И тут сквозь смущенное похмыкивание и фырканье прорвался простодушно-недоуменный голос одного из сотников:

– А на кой туда лезть было раньше времени, в Бездну-то? Что ты там забыл?

Дружный хохот взлетел под потолок трапезной, отразился в каменных сводах и эхом рухнул вниз.

– Ах, – картинно огорчился Эрвар, – неужели и я когда-то таким дураком был?!

Керумик уткнулся в недоеденный кусок оленины.

Эрвар подхватил разговор умело и гладко, как искусная пряха соединяет оборванные концы нити:

– Воистину скалы Подгорного Мира хранят много тайн – чаще всего недобрых. Взять хотя бы место, где мы с Керумиком нашли подлунники. Не очень высокий – в три человеческих роста – утес с плоской вершиной и отвесными склонами. Склоны эти пористые, легко поддаются ножу. Если с небольшого расстояния выстрелить в утес из арбалета, стрела наполовину уйдет в склон. Так и взбираемся наверх: всаживаем несколько стрел, получается лестница... Но самое интересное, что лестница там уже есть. Прекрасные, глубокие ступеньки, аккуратно выдолбленные в крутом откосе. Только никто ею не пользуется. Нельзя по этой лестнице подняться наверх. Человек доходит до середины, превращается в облачко тумана и рассеивается по ветру. Мой учитель так потерял напарника.

– Вранье небось... – ошеломленно протянул дарнигар.

– Может, и вранье, – охотно откликнулся Эрвар. – Но на себе я это проверять не стану, и Керумику не позволю... И на Черный Кряж не сунусь... – Охотник внезапно посерьезнел, голос его дрогнул. – Во всяком случае, еще не скоро...

– Что это за Черный Кряж? – поинтересовался Аджунес.

– Там мало кто бывал, – сдержанно, без улыбки ответил Эрвар. – Невысокий горный хребет... издали кажется, что он вырезан из плотной черной ткани и натянут на горизонт. Когда наступает ночь, он весь усыпан огненными точками. Там пещеры, много пещер, и те, кто в них живет, разводят костры...

– А кто в них живет? – замирая от сладкого страха, спросила одна из сотничьих жен.

Эрвар печально взглянул на женщину.

– Там живут такие, как я, – мягко ответил он. – Когда-нибудь и я окончу там свои дни.

Он обвел взглядом сидящих за столом.

– Мое ремесло считается самым опасным на свете, но почему? Разве воин и зверолов не рискуют своими жизнями? Разве моряк, сражающийся со штормом, не ближе к Бездне, чем мы с Керумиком? Нет, смерть – это не самое страшное...