По миру ГП. Гермиона до Хогвартса проходит обучение у эмигранта из России.
Vektor_G , Артур Викторович Арестович
Самиздат, сетевая литература / Фанфик18+Сергей Садов
Хранитель рода. Ученица
Глава 1
При встрече с мистером Кливеном никто не смог бы дать ему больше шестидесяти, хотя он уже разменял восьмой десяток. Опираясь на трость и черного дерева, он сидел на скамейке в городском парке и отрешенно разглядывал окружающих людей. Не то что они его сильно интересовали, просто другого дела все равно не было, а сидеть дома одному… Чужой для обоих миров, никому не нужный и всеми позабытый. Хотя… если бы на родине узнали кто именно скрывается под именем Саймона Кливена, то по его душу точно нагрянули ликвидаторы. Впрочем, возможно и нет, обратились бы к английскому правительству, и оно само разобралось бы. Либо выдало, либо позаботилось бы о скором суде. За ним числилось столько, что любящие укрывать полезных преступников от законов других стран англичане даже пальцем не пошевелили бы ради его защиты. Только и спасает, что все его враги считают его мертвым. Возможно, что так было бы лучше.
Кливен устал. Устал бороться, устал бесконечно прятаться, бегать, в конце концов, просто устал жить. Ему, порой, даже самому было интересно, что удерживает его от того, что бы приставить к голове палочку и сказать «Редукто». Может именно поэтому он и задержался в этом районе Лондона непозволительно долго, решив, что если его найдут, так тому и быть.
Неожиданно, отвлекая от мрачных мыслей, рядом с ним на скамейку плюхнулась девочка лет восьми с растрепанными каштановыми волосами и большущей книгой, зажатой под мышкой. Устроившись на скамейке, она раскрыла книгу на коленях и принялась с интересом читать. Саймон Кливен присмотрелся к тексту и с трудом удержался от смешка — девочка читала не сказку, что можно было бы ожидать, а что-то из математики. Занимательное чтение в парке в воскресенье на каникулах. Именно это и привлекло внимание Саймона к ребенку — хоть какое-то развлечение.
Но тут рядом остановилась пара, явно муж с женой. Женщина всплеснула руками.
– Герми! Опять! Ну я же просила не брать книгу с собой.
– Я не брала, — несколько смущенно оправдался ребенок. Действительно, если уж эта семья, а рядом с Саймоном точно стояла семья, отправилась в парк вместе, то такого размера книги они не увидеть не могли. — Я ее тут неподалеку купила. На свои карманные деньги, мамочка.
Женщина всплеснула руками.
– Господи, все дети, как дети, тратят карманные деньги на мороженое, игрушки, карусели, а ты на книги. Джон, ну скажи хоть ты ей!
Мужчина с улыбкой забрал у девочки книгу и положил на скамейку.
– Дома почитаешь, а пока идем покатаемся.
– Пап!
Но мужчина, не слушая возражений дочери, уже шагал с ней в сторону видневшихся за деревьями каруселей. Девочка тоскливо шла рядом, постоянно оборачиваясь к скамейке, на которой осталась лежать забытая книга. Вдруг она слегка шевельнулась, дрогнула… исчезла и в то же мгновение появилась у девочки в свободной руке. Идущая позади мать девочки вскрикнула и испуганно обернулась на сидящего на скамейке человека, но Саймон сделал вид, что задремал.
– Гермиона, я же просила тебя не делать ничего такого на людях!
– Но я не специально, мама! — чувствовалось, что девочка и сама напугана. — Просто папа оставил мою книгу.
– Ох, прошу прощения, — мужчина явно смутился.
Голоса удалились, а Саймон еще долго смотрел этой семье вслед, о чем-то размышляя.
Возможно, мистер Кливен и забыл бы через некоторое время об этой встрече, если бы несколько дней спустя не столкнулся на пороге своего дома с той самой девочкой. Вспомнил он ее только по гриве непослушных волос. Вежливо извинившись, она проскочила мимо и скрылась за воротами соседского особняка.
Вскоре Саймон узнал, что особняк был недавно куплен вновь переехавшей семьёй, которая открыла неподалеку собственную стоматологическую клинику. На почтовом ящике появилась табличка с фамилией «Грейнджеры».
Прошло лето, начался новый учебный год и теперь Саймон Кливен мог частенько видеть соседскую девочку, идущую с полной сумкой книг в школу и из школы. Иногда замечал ее прячущейся за оградой своего дома, старательно вытирающей слезы, чтобы появиться перед родителями в приличном виде.