Хранитель слёз(СИ)

-- Ну что ж... -- Соня податливо кивнула, будто всё понимает.

Казалось, время принялось растекаться по кухне тягучей и противной жижей. Следующая минута, точно хромое животное, с трудом прошаркало по тревожному затишью.

-- А как там поживает наша "бедная Лиза"? -- сказала Соня. За эту минуту голос её заметно изменился: стал более напористым, громким.

Никита, стоя к ней спиной, приоткрыл было рот, но ничего не ответил.

-- Помню, мама точно так же бегала из кухни в её комнату, прям как ты сейчас... Тоже обхаживала её. -- Соня, глядя в окно, слегка мотала головой.

Никита завершил жарку рыбы. И, продолжая молчать, чтобы случайно не сделать никаких "резких движений", стал выкладывать в тарелку порцию для Лизы.

-- Давай я сама отнесу! -- Соня вдруг вскочила и выхватила у него поднос с блюдом. Однако, заметив возникшую на его лице встревоженность, тут же добавила: -- Да не волнуйся ты! Я никого убивать не собираюсь. Не сейчас.

Никита весь напрягся -- но снова промолчал. Неотступно шагая вслед за Соней по коридору, он почувствовал остающийся за ней особый аромат. Именно так отдалённо и пахла комната, в которой он теперь спал. И аромат этот являлся ничем иным, как...

...чья-то отчаянная попытка отворить двери в потаённое прошлое, что до сих пор живёт под небольшой подростковой кроватью. Попытка чего бы то ни стоило завершить нечто важное. То, что в любой момент готово стремительно выбраться из-под этой кровати наружу. То, что хладнокровно и в то же время со жгучей ненавистью так долго дожидалось своей особенной минуты...

И эта чья-то, чужеродная попытка уже стремительно вторгалась в сущность Никиты, мутировала её. Без сомнений -- то был аромат новых перемен. Перемен, которые уже пребывали в самом Никите...

Соня открыла дверь и вошла в комнату Лизы.

-- Привет, сестричка! -- воскликнула она с явно наигранным радушием, остановившись у порога. -- Давно не виделись! Соскучилась по мне?

Сидевшая в кресле Лиза не шелохнулась.

-- Я тоже по тебе сильно скучала! -- Соня прошла к креслу и встала возле него, глядя на Лизу. -- А ты не изменилась. Всё такая же. Растрёпанные волосы, неряшливый вид и... что это за смехотворная футболка? Или это ночнушка? Ты что, уже ко сну собралась?! Ещё же только вечер. Вечно у тебя какой-то ненормальный режим сна. Хех... Ладно! Я же здесь не за этим, сестричка. Вот, пришла тебя накормить. Твой заботливый братец приготовил тебе рыбу. Смотри, какая она необычная: с начинкой! Это для тебя. Всё для тебя. Ну, что же ты молчишь?.. Не хочешь рыбу?

-- Просто поставь на столик. Когда захочет, поест. Не нужно заставлять, -- вступился взволнованный Никита, стоя у двери.

-- Ладно, ладно! -- Соня положила поднос на столик, бросив на Никиту брезгливый взгляд. -- Ты прям так беспокоишься о ней, как будто я её съем.

Никита не ответил. Он не совсем понял, кого Соня имела в виду. Рыбу или Лизу?..

-- Я просто поговорить с сестрёнкой хочу, что в этом такого-то? -- Соня широко развела руками. Затем вновь перевела взгляд на Лизу. -- Ведь давно я тебя не видела, сестрица. А ты, я погляжу, располнела... Да, щёчки-то пухленькие. И грудь больше стала... Надо же, цветёшь! Ну и неудивительно: ты ведь, как овощ, сидишь дома целыми месяцами -- да что месяцами! -- годами. Как же тут не разбухнуть, верно, Лизунчик?

Лицо Лизы залило краской. Она будто уже хотела что-то ответить, но резко повернула голову в сторону, как бы демонстрируя, что не замечает Сони. Однако её учащённое дыхание и цвет лица говорили об обратном.

-- Могла бы уж хоть на похороны прийти, -- продолжала Соня, с пренебрежением смотря на Лизу. -- Ах, да! Ты же у нас неженка, которая боится снега! И как я это забыла!.. Из-за какого-то снега не прийти проводить человека, который нянчился с тобой всю жизнь... К человеку, который бегал вокруг тебя, как неприкаянный... Ну, ладно, чего уж теперь об этом говорить, верно? Ты ведь не слишком-то отличалась умом. Все слова -- всегда мимо ушей. Ты уж, Лиза, тогда за фигурой хотя бы следи, что ли. А то Никита тебя откормит -- вон ведь как старается -- и разнесёт тебя в край. Все в этой жизни для тебя стараются, что-то делают, лелеют, а ты даже толком ничего адекватного сказать не можешь. Прикидываешься, что чем-то больна. Но я-то знаю. Знаю, что снега бояться -- сущий бред. Тебе сколько лет? Двадцать первый год? Уже третий десяток пошёл! А она всё отсиживаешься, как курица на одном месте!

-- Хватит! -- Никита сделал шаг вперёд. -- Оставь её!