Хранитель смерти

Вот тут все могло бы закончиться, думаю я, лежа на полу. Моя грудь горит от боли, и я с трудом дышу. Кимбаллу нужно сделать всего несколько шагов, чтобы приблизиться ко мне и произвести финальный выстрел в голову. Но в коридоре слышатся шаги, и я знаю: он тоже слышит их. Спальня оказалась западнее – он застрял тут вместе с женщиной, в которую только что выстрелил. Они стучат в дверь, в дверь, которую я по глупости заперла, посчитав, что она защитит меня от преступника. Я даже и не предполагала, что закроюсь от собственных спасителей, от полицейских, которые ехали за мной к дому, от людей, которые наблюдали за мной всю прошедшую неделю, ожидая этого нападения. Сегодня мы все наделали ошибок, возможно, даже роковых. Мы не ожидали, что Кимбалл влезет в мой дом, когда там никого не будет, мы не предполагали, что он будет ждать меня в спальне.

Но самую большую ошибку совершил сам Кимбалл.

Дерево ломается, и дверь с треском падает внутрь. Полицейские похожи на разъяренных быков. Они врываются с криком, топотом, резким запахом пота и враждебности. Звук такой, будто в комнату вломилась буйная толпа, но потом, щелкнув выключателем, кто-то зажигает свет, и я вижу, что в комнате всего четверо мужчин-детективов, и все они направили пистолеты на Кимбалла.

– Бросьте оружие! – велит один из них.

Кимбалл до того потрясен, что не может ответить. Его глаза – траурные впадины, а лицо вытянуто от удивления. Он привык отдавать приказы, а не подчиняться им и теперь стоит, беспомощно сжимая пистолет, словно оружие приросло к его ладони и он при всем желании не способен выпустить его из рук.

– Положите оружие на пол, господин Роуз, – велит Джейн Риццоли. – И тогда мы поговорим.

Я не видела, как она появилась. Не заметила ее за коллегами-мужчинами, гораздо более крупными, чем она. Но теперь она обошла их и оказалась в комнате, эта хрупкая и бесстрашная женщина, и даже гипс на правой руке не мешал ей передвигаться невероятно уверенной походкой. Она посмотрела в мою сторону, но это всего лишь беглый взгляд – ей нужно было убедиться, что мои глаза открыты и что на мне нет крови. Затем она снова переключается на Кимбалла.

– Все упростится, если вы положите оружие на пол. – Детектив Риццоли произносит эти слова ровным тоном, словно мать, которая успокаивает взволнованного ребенка.

Другие детективы источают жестокость и тестостерон, а Риццоли кажется абсолютно спокойной, несмотря на то что только у нее нет пистолета.

– И так погибло слишком много народу, – говорит она. – Давайте закончим на этом.

Кимбалл качает головой, но это не отказ, это жест безразличия.

– Теперь уже все равно, – бормочет он. – Синтии больше нет. И ей не придется страдать из-за этого.

– Все эти годы вы скрывали, что Брэдли погиб?

– Когда это произошло, она болела. Так болела, что, я полагал, она не проживет и месяца. Вот я и решил: пусть умрет, не услышав этой новости.

– Но она выжила.

Кимбалл устало улыбнулся:

– У нее случилась ремиссия. И это чудо длилось двенадцать лет. Так что мне приходилось лгать и дальше. Я вынужден был помочь Джимми скрыть правду.

– Для опознания использовали тампон со слюной вашей жены. Там была ДНК вашей жены, а не Кэрри Отто.

– Нужно было убедить полицию, что тело принадлежало Джимми.

– Джимми Отто должен был сидеть в тюрьме. Вы защищали убийцу.

– Я оберегал Синтию!

Он избавил жену от зла, которое, как он считал, я причинила его семье двенадцать лет назад. Я отказываюсь признавать свою вину в каком-либо грехе, кроме инстинкта самосохранения, но понимаю: смерть Брэдли разрушила не одну жизнь. Я вижу, какое страдание написано на измученном лице Кимбалла. Нет ничего удивительного, что он жаждал мести, что он не прекращал искать меня все эти двенадцать лет и преследовал меня с одержимостью, достойной Джимми Отто.

Кимбалл по-прежнему не опускает оружия, несмотря на то что перед ним выстроился целый отряд детективов с наведенными на него пистолетами. То, что происходит дальше, не удивляет никого из присутствующих. Я читаю это по глазам Кимбалла. Джейн Риццоли тоже наверняка это видит. Осознание. Покорность. Без всяких преамбул, без тени сомнения он сует ствол пистолета себе в рот и нажимает на спусковой крючок.

От выстрела на стену выплескивается фонтан алой крови. Ноги Кимбалла подкашиваются, и тело падает, словно мешок с камнями.