Хранитель. Цикл историй (СИ)

Ещё немного раскачавшись Кейн окончательно справился с похмельем. К крутым дозам алкоголя он привык. Может, в Крауне и не разрешают напиваться, но ему как-то было всегда по барабану. Обед, на радость Кейну, уже был готов. Во время принятия пищи мужчина всё продолжал извиняться. Для Стэвана это казалось странным. Раньше перед ним никогда не извинялись за такое, а лишь кричали и ругали не за что. Кейну всё стало понятно о семье Стэвана. Он явно родился не в благополучных условиях. «Небось, ещё и старший брат. Как он вообще терпит это? И почему он до сих пор ни разу не сходил проведать семью, и почему его вообще не ищут? Ни слова в новостях города. Похоже, всё очень плохо…» В течении дня Кейн всё больше рассказывал ученику о имерах. О том, какие сложные законы в их обществе, о том, что придётся ради выживания скрываться и о многих других полезных вещах. Стэван и вправду очень любопытный мальчик. Ему казалось, что его учитель знает всё на свете. И да, он знал многое, в том числе за счёт хорошего образования, а вот молодой Генрих, похоже, вовсе не учился в школе. Позже мальчик сознался, что никогда особо не горел желанием обучаться и часто прогуливал занятия, начиная с восьми лет. Было видно, что у него есть талант и способности, вот только ему не дали это всё вовремя раскрыть, поэтому и сам он дальше развивается с трудом. Далее, после разговоров, Кейн продолжил копаться в телефоне, общаясь с кем-то. Друзей у него было много, но, к сожалению, все они были только в пределах Краун Тауна. Он рассказывал всем о том, как чудесно начался его отдых. Также он не забыл отчитаться перед Дэниелом. Он был очень рад послушать о приключениях Кейна и предупредил его быть осторожнее с алкоголем. Ещё он спрашивал и про контракт на имера, но про Стэвана Сумрак не сказал ему ни слова. У парня были свои планы в голове. Отвлекаясь от телефона, Кейн кое-что заметил: Стэван, сидя за обеденным столом что-то чиркал ручкой на бумаге. Принадлежности он нашел в кабинете, в который Кейн так и ни разу не зашел с момента заезда. Мужчине стало интересно, что же там такое творит юнец и решил подойти поближе. На листе бумаги он мельком заметил небольшие рисуночки, выполнение в интересном стиле. Все они будто состояли из полигонов, были прорисованный тени, пусть и не везде логичные. Стэван поспешил спрятать листок, когда понял, что за ним подглядывают. Но потом он взглянул на лицо Кейна, молчаливого и заинтересованного. Молодой Генрих перестал смущаться и достал изрисованный листок из-под стола. Как ни как, он находился рядом с человеком, которого считал образцом всего на свете и хотел ему доверять. После Кейн более внимательно взглянул на рисунки: на листочке красовался лес и разные миленькие зверушки. Особенно хорошо вышли лисички, разные птички и одинокий волк посередине композиции. Мужчина не стал критиковать, лишь похвалил ученика за старания и усердие, а также подчеркнул красивый стиль. Был лишь один волнительный вопрос: «Почему волк один? У лисички есть лисята, птички живут стайкой, но волк… Почему он один?». Стэван, хоть и был рад положительному отзыву, вопрос про одинокого волка заставил засмущаться. Перед добрым учителем юнец не стал скрываться, и после переосмысления своей же картины неловко начал говорить так, как ему видится: «Волк сильный, хищный зверь. Но тут он стоит и ничего не делает, хотя вокруг него много других животных, которые хорошо общаются друг с другом. Наверное, он умрёт от голода, если продолжит стоять и ничего не делать. Мне кажется, он очень похож на меня. Вроде должен быть злым и сильным, но…». Дальше продолжить мысль Стэван не смог. Кейн спокойно выслушал. Он понимал, о чём думает юноша. Он имеет свою особенную, звериную силу, не доступную для обычных смертных, но не может принять её и пользоваться. Не может понять, зачем ему это. Почему именно он и что нужно делать. Из-за мыслей, разъедающих мозг он просто стоит на месте и не может что-либо делать, его словно парализовало. После некоторых размышлений Кейн всё же решился ответить: «Aller Anfang ist schwer. (Лиха беда – начало). Волчёнок ещё не вырос, не познал реальность. Не нужно просто стоять на месте и думать попусту. Лучше заняться практикой, начать развиваться и видеть обстоятельства наяву, а не просто создавать картинки в голове. Гораздо быстрее откинуться просто стоя и ничего не делая. Волку надо начать охотиться, без этого никак. Он не станет овцой бездействуя и сущность свою не поменяет. Стэв, сколько бы ты не хотел принимать себя, ты ничего не изменишь. Никто из нас не изменит.». Стэван всё это время восхищённо смотрел в глаза учителя. Возможно, он был прав. Раз он стал таким, то нужно это принять, а не теряться в мыслях. В конце концов, Кейн же смог это побороть и научился охотиться, как настоящий волк. Раз он смог – то и маленький волчонок сможет. Тем более, он нашел мудрого бойца, который согласился ему помочь и всему научить. Прошло несколько минут молчания. Стэван всё смотрел на лист и думал, а Кейн, незаметно для него, потрепал ученика по голове, нежно улыбнулся, и снова расположился на диване перед телевизором. Ближе к вечеру беззаботного дня Кейн решил заняться тренировкой своего маленького ученика. То ли ему было на всё наплевать и нужно было делать лишь вид того, что не наплевать, то ли его правда заинтересовал талант мальчика и он решил помочь ему разобраться в себе. А возможно, что ему просто хотелось выпендриваться и потом купаться в лучах восхищения. Скоро, вдоволь наотдыхавшись, Кейн позвал Стэвана к бассейну, где начался второй урок.