Хранитель времени

Все казалось ей сегодня другим: и степная дорожка, и расписные дымы вдали, и полынный зной, которым дышала растрескавшаяся земля.

По давнему опыту путешествий Милада помнила, что каждый новый город начинаешь узнавать только тогда, когда побродишь по нему совсем одна. Все вокруг тебе незнакомо, и ты незнакома всем. Ничто не может сравниться с прелестью первых минут узнавания, первых встреч, когда, чувствуя себя Колумбом, бесстрашно открываешь новые площади, новые перекрестки и фонари, памятник, спрятавшийся в тени дерева, чужой, незнакомый двор, где играют дети, а матери, стоя на крыльце или перевесившись через балкон, толкуют о своих делах.

— Здравствуйте! — вдруг сказал кто-то за ее спиной.

Милада обернулась.

Позади стояла девочка в голубом платье в белую горошинку и красных босоножках. Нос у девочки лупился, как луковица. Волосы были так туго заплетены, что косички торчали, точно сделанные из проволоки. На вид ей было лет десять.

— Здравствуйте! — повторила она, уставившись на Миладу коричневыми большими глазами.

— Ты меня знаешь? — удивилась Милада.

— Знаю. — Девочка осторожно почесала одной ногой другую: колени у нее были искусаны комарами. — Вы к дяде Сереже приехали. А мы с ним рядом живем. Мы Коваленки.

— А почему я тебя не знаю?

— Зачем вам меня знать? Я маленькая. Меня знать ни к чему. Тетя, правда, что вы за границей живете?

— Я живу в Чехословакии.

— Вы здорово по-русски говорите, — похвалила девочка. — А с французами вы тоже можете разговаривать?

— Пожалуй, да.

— И с англичанами?

— Даже с американцами, — засмеялась Милада.

— С американцами? — удивилась девочка. — А вам и с ними приходится разговаривать?

— Среди них тоже много хороших людей. А с хорошими людьми всегда хочется поговорить.

— Понятно, — сказала девочка. — Хотите, тетя, я поведу вас во Дворец культуры? У меня там есть одна знакомая, Таиса Борисовна. Чего вы смеетесь?

— Нет, это я просто так. Что ж, пойдем!

— Только там сегодня кино не будет, — призналась девочка. — Вам ничего, если без кино?

— Ничего. А как тебя зовут?

— Зинаида, — солидно ответила девочка.

Когда они переходили улицу, Милада заметила, что позади, держась в отдалении, шагает мальчик лет восьми, в коротких штанах и майке, черный от загара, как жук, с выгоревшими соломенными волосами.

— Зинка… — тянул он уныло. — Не будь жадиной!

— Сам ты жадина! — сказала Зинка быстро, не оборачиваясь. — Когда у вас крольчата родились, ты меня позвал? Не позвал! Когда к вам летчик из Одессы приехал, ты меня позвал? Не позвал! А сейчас на нашу тетю хочешь смотреть. Иди отсюда!

— Зинка! — жалобно повторил мальчик, но Зинка даже не обернулась.

— Осторожно, тетечка! — чинно сказала она. — Тут автобус останавливается…

Они пересекли улицу, и Милада посмотрела назад: мальчик исчез. Но когда они подошли к Дворцу культуры — большому зданию с колоннами и множеством завитков, делающих его похожим на каменный грот из аквариума, — мальчик уже стоял у бокового входа.

— Ну, Зинка! — сказал он плачущим голосом.

— С утра пристает, — сказала Зинаида. — Как только вы, тетя, встали. А я не хочу его брать, если он такой человек! — И она уничтожающе посмотрела на восьмилетнего человека в коротких штанах.

Тот засопел.

— Послушай, — сказала Милада примиряюще. — А что, если мы все-таки возьмем его с собой?

Зинаида промолчала. Мальчик засопел еще громче.

— Ну, ну… — сказала Милада. — Пусть он пойдет с нами.

— Только помни, Петька, это в последний раз! — пригрозила девочка.

Петька шмыгнул перед ними в дверь и помчался вверх по лестнице, стуча сандалиями и пригнувшись, точно лез в гору. Через секунду он исчез.

Во Дворце культуры было пустынно и тихо. В фойе висели картины в золоченых рамах, написанные местными художниками-шахтерами. Сбоку была дверь с табличкой «Библиотека».

Когда они открыли дверь, Петя уже оказался там. Он стоял у столика библиотекаря. Увидев, что они вошли, мальчик сделал независимое и рассеянное лицо и отошел к витрине с книгами.

Навстречу Миладе поднялась Таиса Борисовна, здешний библиотекарь.

Это было розовощекое существо в очках, в спортивных тапочках и коротком платье с белым воротничком. На вид ей было лет семнадцать. Залившись румянцем, Таиса Борисовна пролепетала слова приветствия, а в заключение выпалила:

— Честь праце! — и, окончательно смутившись, села.

Услышав такие слова, девочка окаменела.

— Вы видите, тетечка, какой Петька человек? — сказала она, чуть не плача. — Ведь я первая вас сюда привела! А он уже все про вас рассказал!

Грозно глядя на Петьку, она двинулась на него. Они исчезли за витриной с книгами. Оттуда тотчас же послышались шорох и глухая возня, словно там дрались коты.

За столом с газетами сидел старичок в парусиновой куртке.

— Из Чехословакии, значит, приехали? — спросил он, глядя поверх очков, и Милада поняла, что Петя действительно не терял здесь времени зря.

— Да.

— Где же вы там живете?

— В Бернартове, недалеко от Табора.

— Не бывал, — сказал старичок, подумав. — Работаете или так, по хозяйству?

— Я врач. Сейчас на пенсии.

Старичок оживился и отложил газету.