Хранители

Дана громко расхохоталась, откинувшись в кресле. Во время рассказа Кира, каким-бы искренним он ни был, у неё тоже возникло ощущение чего-то нестерпимо приторного. А он будто прочитал её мысли и высказал их вслух.

– Леонид, вы что, хирург? – спросила она.

Он уставился на неё немигающим глазом. Теперь пришла очередь Кира покатываться со смеху.

– Ну вот, – разочарованно протянул он и встал, – насмарку вся ваша игра. А до меня даже очередь не дошла. Как вы догадались?

– Вы что, действительно хирург? – недоверчиво спросила Дана, оглядываясь на Кира. Тот кивнул, тоже не скрывая своего изумления.

– Психологи потрошат душу, хирурги потрошат тело, – пробормотала она.

– Вы меня путаете с патологоанатомом, – резко отозвался Леонид, – я никого не потрошу.

– Простите, – она заморгала, – если честно, я вместо «хирург» хотела сказать «патологоанатом», но вырвалось именно это слово.

Когда вошла Вика, Кир, по-прежнему сидя на диване, уже просто закатывался от смеха, Леонид стоял у окна и сердито выстукивал пальцами и подоконнику, а Дана, прикусив губу, смотрела на него.

– Чем же вы недовольны? – спросила она, – я ведь даже не пыталась ничего угадывать. Теперь, когда вы вскрыли свои карты, лично мне будет ещё интереснее выслушать вас.

– Вы опять про «вскрыли», – возмутился тот, – теперь всю жизнь меня будете попрекать?

Кир, отсмеявшись, ушёл в ванную комнату. Вика, ничего не понимая, расспрашивала оставшихся в гостиной о том, что такого случилось в её отсутствие. Оба отнекивались, обещая, что Кир с удовольствием ей всё объяснит. Леонид, казалось, вообще не хотел разговаривать, но Дана чувствовала, что этими эмоциями он больше играет на публику, тогда как самому ему хочется продолжить разговор. Поэтому она позволила всем посмаковать этот забавный момент вечера.

– Хорошо, – сказала она, когда улеглись весёлые страсти, – по многочисленным просьбам мы вынуждены обратиться не только к светлой части нашего Я, но и, – она театрально поклонилась Леониду, который уже вернулся и сел в кресло рядом с ней, – честно-пречестно ВСКРЫТЬ все наши тёмные стороны. Поэтому предлагаю рассказать ещё и о том, каким отрицательным качествам вашей личности импонирует ваша нынешняя деятельность.

Говоря это, она встретилась глазами с посмеивавшимся Киром. Он сразу насторожился.

– Опять я?

– Потом Вика. Просто мы на вас остановились, давайте с вами и закончим.

Леонид, скорчив неопределённую гримасу и сложив кончики пальцев, с деланым вниманием воззрился на своего приятеля. Казалось, он действительно жаждет крови.

– Странная у нас тема разговора. Только на «ты» перейдём, – попросил Кир, – не нравится мне это «вы».

– Панибратство, между прочим, – заметил Леонид, – весьма тёмная сторона. Что-то, воля ваша, нездоровое кроется в мужчинах, стремящихся побыстрее перейти на брудершафт с малознакомыми дамами.

Эти слова сразу напомнили Дане о её любимом литературном произведении «Мастер и Маргарита». И, несмотря на то что они по её ощущениям могли принадлежать Воланду, она тут же мысленно окрестила Леонида не иначе, как Бегемотом. Почему именно так, она и самой себе не смогла бы ответить. Может, даже мысленно не хотела льстить его самолюбию. А, впрочем, может и хотела, не важно это.

– Тёмная сторона – это очень условно, – поспешила поправить Вика, – ведь каждый по-своему трактует достоинства и недостатки. Иногда достоинства могут маскировать страшные уродства личности, а мнимые недостатки имеют целью чему-то научить человека и его окружение и в итоге оказываются положительными и даже полезными. Так ведь? – она с надеждой посмотрела на подругу.

– Совершенно верно! – Леонид-Бегемот не дал ей открыть рта и сделал Киру приглашающий жест рукой, – так мы вас слушаем!

Было заметно, что тому становится неуютно. Дана старалась не смотреть на него в упор, буквально физически чувствуя, как его самодовольство перерастает в тревогу, которую он пытается скрыть под маской глубокой задумчивости.

– Раз уж на то пошло, – медленно проговорил он, как будто в поиске нужных слов, – Не могу сказать, что это мне импонирует, скорее наоборот, определённая обстановка может пробуждать во мне негативные настроения.

– Не мог бы ты пояснить? – с подозрительной вежливостью произнёс Леонид-Бегемот.