Хранители

- Разве вы не воюете с другими племенами за территорию, или за самок. Разве у вас никогда не было споров или столкновений?

- Спорить глупо - лес большой. Самка сама выбирать с кем жить. Глупо убивать, можно легко говорить. Но я понимать тебя. Я видеть, мне рассказывать вожди других племен - ваши соплеменники убивать подобных себе. Не понять этого. Или у вас не было Небесных отцов, которые давать заповеди и давать Текруптнга?

Друзья удивились.

- Вы знаете тех, кто подарил вам маши… Текруптнга!

- Память, пока живы шаабка будет жить в умах шаабка.

- Ты не можешь сказать нам, как давно это было?

- Давно. Носящих чужие шкуры не было. Не было этого леса. Все народы шаабка жить в одном месте.

Рип повернулся к Эйсаю.

- Старик астролог говорил, что земляне заселили Меру пятьсот шестьдесят лет назад. А Тай-Суй появился еще раньше, когда аборигены жили одним племенем. Ты понимаешь, что это может означать?

- Уж не хочешь ли ты сказать, что машину времени на Мере оставили лично прогомианцы? Подумай сам, почти невозможно. Прогомианцы жили миллионы лет назад! Сомневаюсь, чтобы культура аборигенов насчитывала столько времени и уж конечно маловероятно, чтобы зеленокожие, если это и так, до сих пор помнили об этом.

- Может, ты и прав, а может и нет. Что мы знаем о галактике, о планетах, о народах, населяющих эти планеты? Прогомианцы могли заглядывать в будущее, возможно, они специально оставили одну из своих установок на Мере, так как знали о медленном развитии здешней цивилизации и понимали, что владеть Тай-Суем и противостоять открывающимся соблазнам может только высокоорганизованное и высоко моральное общество. Общество, которое мы не имеем ни на одной из планет, но возможно будем иметь в будущем.

- Из твоих слов вытекает, эти, мягко говоря, некрасивые дикари и есть тот костяк, из которого разовьется будущее общество гармонии?

- Во-первых, положим, ты для них тоже далеко не эталон красоты, а во-вторых, посмотрел бы я, как бы ты назвал питекантропа, а ведь это, между прочим, твой далекий предок. Внешность не главное. И даже ум далеко не главное. Главное, что здесь, - Рип постучал себя по груди, - в душе. Главное, какие моральные ценности вырабатывает общество в своем развитии, как оно будет следовать им. Из-под палки, как большинство из нас, или сознавая и признавая всем естеством, чтобы даже пол мысли не проскользнуло поступить против правил. Может, в этом плане шаабка окажутся разумнее и достойнее нас.

Больной беспокойно заворочался во сне. В споре с Эйсаем, Винклер и сам не заметил, как повысил голос.

- Уйти из комнаты, не мешать выздоравливать Гуартыкон, - поднялся старик. - Вы устать с дороги. Постелить сухих листьев в дальней комнате. Вы отдохнуть. Женщины набрать плодов и кореньев для еда.

У друзей вертелось на языке еще множество вопросов, но после слов хозяина, они поняли, что действительно чертовски устали.

Утро встретило друзей тишиной и запахом свежескошенного сена. Во всяком случае, именно так показалось Винклеру.

Выбравшись в центральную комнату землянки, друзья увидели потухший костер. Из отверстия в потолке лился яркий дневной свет.

Раненый перестал метаться в бреду, сейчас он просто тихо спал. По земляным ступенькам друзья выбрались наружу.

Солнце светило во всю, окончательно показавшись из-за верхушек деревьев. На поляне полным ходом шли приготовления.

Телегу с установкой убрали, вместо нее посреди деревни возводилась сложная конструкция из перевязанных во многих местах бревен, палок, веток и листьев.

- Гильотина, - окинув все это профессиональным взглядом, констатировал Эйсай.

Винклеру конструкция показалась больше похожей на машину времени, как ее, используя подручные средства, изобразили бы дикари, о чем он сообщил нихонцу.

- Это духовка! – Эйсай категорично отвергнул умозаключения друга. – Нас вчера специально кореньями со специями накормили, чтоб потом времени не тратить.

Заметив друзей, к ним поспешил руководящий строительством Куортыгодн.

- Как отдыхать гости в мой дом? – не доходя нескольких шагов, поклонился он.

- Спасибо, хорошо, - в ответ поклонился Рип. – Простите нашу нескромность, но что это?

- Текруптнга, - ответил старик. – Мы строить его. Праздник! - Рип победно покосился на нихонца. – Приносить жертву, - Эйсай воспрял духом. - На священный огонь, - нихонец выпятил грудь колесом.

- Приходил ли лекарь, что он сказал о твоем сыне? – вежливо поинтересовался Рип.

- Забота я тронут. Знахарь быть. Злые силы покинуть Гуартыкодн, теперь он сил набраться. Будет жить.

- Мы счастливы слышать, что Гуартыкодн будет жить.

- А где Текруптнга? – невинно поинтересовался Эйсай.

Старик набычился.

- Мы относить его, где он должен быть.

- Мы можем взглянуть? – поддержал друга Винклер.

Старик задвигал бородавками на лбу.

- Чужеземец не мочь касаться священного Текруптнга, чужеземец не мочь знать место тайного храма.

- Но мы его уже касались. Чего ты боишься? Мы могли оставить его себе, но вернули святыню вам.

Старик еще некоторое время колебался.

- Согласие, - наконец выдавил он. – Вы увидите Текруптнга, дорога завяжут глаза.