Хранители. Единственная (СИ)

Она была без памяти влюблена в Адама, и что-то подсказывало ей, что ничего хорошего из этой влюблённости выйти не могло ни при каких обстоятельствах.

***

Кэсс прервала свой рассказ, накрыв рот ладонью. Казалось, она вот-вот заплачет.

Сандра перебывала в состоянии шока, хоть и слабого. Тот факт, что её мать росла в стенах Штаба, как и её отец, обрушился на неё столь неожиданно и столь яростно. И Маркус тоже сидел с округлившимися глазами, так и не отпустив ладошку девушки. Он явно не ожидал вот такого поворота событий. По его мнению, мисс Вайтфейс могла рассказать всё, что угодно, но только не это всё. Такого он даже представить не мог, чего уж говорить о Сандре, которая и вовсе надеялась на какой-нибудь простенький разговор. Но выяснилось, что она действительно была окружена тысячами тайн, которые обросли вокруг неё дремучим лесом, где не видно ни солнца, ни даже простого огонька костра. Ни-че-го.

Кэсс пыталась понять, правильно ли вообще поступила, поведав об этом. И через пару секунд уже уверяла себя: конечно, правильно. Иначе и не могло быть.

– Это всё? – наконец, спросила её дочь.

– Нет, – покачала головой мать. – Но на сейчас всё.

Судя по тону, которым она это сказала, дальше свой рассказ она и впрямь продолжать не горела желанием. Сандра понимающе поджала губы.

– Почему вы не рассказывали мне об этом? – поинтересовался Маркус, на удивление, так спокойно, будто ничего нового он не услышал.

– Потому что ты мог рассказать об этом ей, – тут же объяснила Кэсс. – Это не та тайна, которую тебе хотелось бы хранить, видя, как твоя подруга страдает от того, что ничего не знает ни обо мне, ни об Адаме.

– А есть и ещё какие-то? – недовольно отреагировала Сандра.

– Есть, – согласилась мать.

– Хорошо, давай сыграем в вопрос-ответ, – нетерпеливо попросила дочь. – Что случилось с Джимом?

Кэсс растянула губы в улыбке, которая не была печальной, но и радостной её тоже не назовёшь.

– Он живёт тут неподалёку, – ответила она. – И он знает о тебе. Я ездила к нему не так давно, хотя до этого мы очень, очень долго не виделись.

Последние слова были произнесены горьким шёпотом. Сандре лишь оставалось удивиться, что у её мамы есть такой лучший друг, о котором она говорит с такой любовью и теплотой. Уж ей прекрасно было известно, что такое лучший друг. И как его можно любить.

И как не стоит.

– А почему вы не остались в Штабе навсегда? – Таков был её следующий вопрос. – как вам удалось перебраться в Бруклин? Кто вас отпустил?

– Меня отпустили потому, что у меня была ты, – просто сказала Кэсс. – Я была беременна тобой, когда начался мятеж. Поначалу они были уверены, что ребёнок, то есть, ты, может быть им чрезвычайно полезен, ведь у него родителями были я и Адам. Я до сих пор не могу понять, не уследили ли за нами, или же они так и планировали, что у нас родишься ты. Хотя я и не удивлюсь, если окажется, что ты – план Хранителей.

С каждым новым произносимым матерью словом кто-то словно сильнее ударял молотком в голове девушки, сплющивая все прежние мысли и представления о корпорации. Раньше она была уверена, что Хранители вмешиваются в частную жизнь, храня за людей их мысли, чувства, эмоции, воспоминания. Теперь, после слов Нэнси, которые нельзя было не считать правдивыми даже несмотря на то, что она оказалась предательницей, и после рассказа матери она начинала понимать, что под незамысловатой обёрткой скрывался не дорогой подарок, но что-то поистине сложное.

– Почему именно Сандра должна была оказаться этим планом? – непонимающе спросил Маркус. – Почему не кто-то другой?

– У других детей не было. Да и к тому же мне было восемнадцать, Адаму двадцать. Мы и сами ещё были детьми.

Но больше всего Сандру беспокоило совсем другое. Она перекручивала в голове все бывалые с ней события, чтобы подвергнуть сказанное сомнению, но понимала, что это – не вариант.

– Хочешь сказать, ты росла вместе с Амандой Коллендж? – до сих пор не веря, спросила она.

– Да. Росла. Только в то время она ещё не было до такой степени деспотичной, – Кэсс вздохнула и встала с дивана, потрепав дочь по макушке. – Теперь тебе стало легче от того, что ты услышала?

– И Аманда убила моего отца, – не слушая мать, пробормотала Сандра. – Зачем?

– Он ей мешал, – быстро произнесла Кэсс, намереваясь уйти. И она и ушла, словно торопясь куда-то.

А у Сандры из головы не исчезал вопрос: чем же так мог помешать её отец мисс Коллендж? Что он должен был сотворить, чтобы заслужить с её стороны такое отношение? Потом она вспоминала, как не дрогнула рука Президента, кого она стреляла в Альфреда. Не было ли это для неё так просто потому, что она уже была натренирована спустя годы? Что, если Адам был её первой жертвой?