— Да поможет Бог, чтобы ты никогда об этом не узнала, а главное — не встретила их, — прошептал старик. Ладонь его дрожала. — Как бы я хотел, чтобы ты и Антон прожили долгую, счастливую жизнь, не познав беды…
Но беда пришла.
2. Горькая правда
— Они тебе рассказали всё? — смахнув слёзы с ресниц, спросила Юля, осторожно взглянув на мрачного Антона, сжавшего зубы.
— Да, — отрывисто бросил он.
— Говори. Я много лет пыталась хоть чего-то добиться от деда Славы, Кости, Михаила, но они молчали. Или отшучивались, что хуже. Я так злилась, хоть и любила их всех!
Антон не отвечал, не отрывая глаз от залитой дождём дороги. Юля долго ждала, наблюдая за тем, как он крутит руль и жмёт рычаги, словно забыв о её присутствии. Наконец, девушка не выдержала.
— В моей жизни никого не было, кроме тебя, Кости, Михаила, деда Славы и тёти Марии. Я забыла даже лица родителей. Точно знаю одно: мы все стали семьёй, потому что каждый из нас кого-то потерял. Ты помнишь своих родителей?
— Нет, — резко ответил Антон. — Они погибли раньше, чем мне исполнилось три года. Та же история, что и у тебя…
— Но твои братья были старше! Они всё помнили! Почему не рассказали тебе?
— Костя и Михаил мне не братья, как и я тебе — не родной. Я с ними бежал из тайной общины под Тверью. Мы спасались, пока мои родители прикрывали нас. Нам удалось уйти, но если бы дед Слава нас не нашёл тогда, мы были обречены исчезнуть. Михаил стал бы следующим, потому что Валентин — старший из нас — перед исчезновением отдал ему оберег и сказал охранять меня и Костю.
— Оберег?
— Звезду, — Антон бросил на Юлю короткий взгляд и снова впился глазами в дорогу. — Мне придётся начать издалека, иначе ты ничего не поймёшь. Дед Слава, тётя Мария и Михаил учили тебя лишь тому, чему здешних детей учат в обычных школах, но не говорили большего. Они так поступали вовсе не со зла и не оттого, что считали тебя глупее остальных. Просто до последнего надеялись уберечь…
— От чего?!
Антон медленно выдохнул.
— От правды. Но сейчас мне придётся рассказать тебе всё. Знаешь, что бывает при замерзании воды?
— Кто же не знает! — фыркнула Юля. — Странный вопрос!