Хранители крови

— Я знаю, кто такой Северус Снейп, — спокойно перебил Министр. — И я так же знаю, что совершить это убийство было поручено мистеру Малфою. Мы не разбираем сейчас причины, помешавшие мистеру Малфою выполнить задание. Мы всего лишь констатируем тот факт, что приказ Волан‑де–Морта действительно имел место быть.

Малфой сжал челюсти.

— Протестую, — сказала волшебница. — Приказ не имеет значения, если не доказано, что была попытка его выполнить. А поскольку это не доказано…

— Почему же не доказано? — вдруг заговорил Моуди своим обычным густым, рычащим басом. — Драко Малфоя видели выбегающим из Астрономической Башни восьмого июня во время битвы, как раз спустя несколько минут после того, как был убит директор Хогвартса.

— Это ложь, — изрекла волшебница. — Нет ни одного свидетеля!

— Я бы не был столь категоричным, защитник Бесингейл. Свидетели имеются. Более того, один из них сейчас находится в этом зале.

У Гарри кровь застыла в жилах. Ах ты, подлый старый интриган! Стажировка, да? Задание по практике? Да он же знал, что я ни за что на свете не стану выступать свидетелем обвинения — да еще против кого? Против Малфоя?! Знал, что я скорее умру, чем встану на сторону Министерства!

— Неужели? — напряженно осведомилась волшебница. — И кто же он?

— Гарри Джеймс Поттер.

По залу прокатилась волна возбужденных голосов. Волшебники начали озираться по сторонам, кто‑то даже приподнялся с кресел. Под ошарашенным взглядом Рона Гарри совершил жалкую попытку съехать с сиденья и вдруг наткнулся на взгляд Малфоя. Тот смотрел прямо, не мигая. Два осколка льда вместо глаз. Впервые за все время его лицо дрогнуло и исполнилось такого отвращения, что Гарри почувствовал, как к горлу подступает тошнота.

— Он вызван в качестве свидетеля? — спросила Бесингейл, не поворачивая головы.

— Что‑то не вижу его имени, — сказал Министр, просматривая длинный пергамент.

— Нет, — отмахнулся Моуди. — Он здесь в рамках стажировки в Академии. Я являюсь инструктором по практике в его группе, не более. Но если возникнут трения по вопросу присутствия обвиняемого на месте преступления, то с разрешения Председателя мистер Поттер вполне мог бы дать показания.

— Протестую, — сказала Бесингейл.

— Протест принят, — отозвался Министр. — В следующий раз, обвинитель, продумывайте свою тактику заранее. Не устраивайте в суде балаган.

— Хорошо, — Моуди откинулся на спинку кресла. — Можете продолжать.

— Итак, мы выяснили, что приказ об убийстве действительно имел место, — заговорил Министр после минутной паузы. — Это доказывает, что обвиняемый напрямую подчинялся Темному Лорду.

— Протестую, — воскликнула Бесингейл.

— Опять? — проворчал Моуди.

— Отклоняется.

Гарри на некоторое время потерял нить событий. Моуди не заставил его выступать в суде — что ж, похвально. Гарри содрогнулся от одной мысли, что ему, неподготовленному, вот так, от балды пришлось бы отвечать на вопросы… Что бы он сказал? "Да, я видел, как Малфой угрожал Дамблдору? Да, я видел, как он убегал вместе с Упивающимися и Северусом Снейпом? Да, он виновен во всех приписываемых ему преступлениях, и даже несмотря на отсутствие прямых улик, арестуйте его и упеките в Азкабан, потому что он чудовище, такое же беспощадное, как его отец? Арестуйте просто потому, что Я так сказал! Мне виднее, чем всем вам, ибо я знаю его в тысячу раз лучше…"? Или нет?

А может быть, он бы просто промолчал? Отказался давать показания совсем? Это ведь его право. Его никто не вызывал в качестве свидетеля, значит, он не несет никакой ответственности… кроме как перед своей совестью. И вот тут как раз была загвоздка. Гарри вдруг отчетливо осознал, что мысль упрятать Драко Малфоя за решетку его совсем не прельщает. Ему неожиданно вспомнилась та ночь в Астрономической Башне. Малфой в дверях, напряженный, как тетива лука, и Дамблдор у стены. Вспомнились слова Драко, полные пафоса, высокомерия, брезгливости, чувства превосходства и власти, а потом — дрогнувшая палочка в руке, нерешительность, сомнения в глазах… и отчаяние. Болезненное, безысходное, тоскливое чувство на лице, ставшим на миг таким настоящим, таким… человеческим. Что бы было, не ворвись в тот миг Упивающиеся? Как бы поступил Малфой, окажись он без поддержки? И чья поддержка на самом деле была ему нужнее — их или Дамблдора?

Гарри сверлил невидящим взглядом спинку кресла перед собой и кончик чьей‑то шляпы.

— Собирались ли вы вступить в ряды приспешников Темного Лорда? — прозвучал очередной вопрос Министра, и Гарри отвлекся от воспоминаний. Кажется, он что‑то пропустил?

— Нет, — сухо ответил Малфой.

— Он лжет, — рыкнул Моуди. — Я уверен, Министр, что если бы вы дали разрешение на дополнительный допрос обвиняемого с применением сыворотки правды…

Моуди не договорил.

— Судебный кодекс запрещает применение Веритассерума непосредственно в зале суда, — возразил Министр. — Вам должно быть это известно, Аластор. Кроме того, допросы под Веритассерумом уже проводились.

— В таком случае, какой смысл спрашивать снова?

— Протокол, — Министр пожал плечами.