Хранители памяти

Над столом появилась освещённая луной лесистая заснеженная местность, тёмные постройки-точки. Одна из построек была помечена красной меткой. Эстабат несколько секунд изучал панораму, затем сказал:

– Пилот СИ-сорок семь! Я адмирал Эстабат!

– Вижу и слышу вас, адмирал! – послышался радостный голос. – Вы снова с нами! Я знал, что вас найдут!

– Знакомый голос, – сказал адмирал. – Тагерт? Это ты?

– Да, адмирал, это я.

– Рад тебя слышать, ветеран. Почему ты сидишь в кресле капсулы? Что случилось? Неприятности по службе? Тебе следовало бы занимать кресло командира большой или средней базы или флагмана.

– У меня всё хорошо, адмирал, – ответил Тагерт. – Я – командир ударной базы «Чотос».

– Значит, генерал?

– Да, генерал. В кресле капсулы сижу потому, что вхожу в орден Вивьевы. Я возглавляю наблюдение за перемещением её этона. Это почётное занятие!

– Хорошо. Семья, дети?

– Пока не обзавёлся.

– Почему? Не встретил идеал?

– Моя невеста погибла в бою.

– Искренне сочувствую! А теперь выполняй, как прежде, мои команды! Отправь на сближение с объектом микрига-разведчика!

– Выполняю!

Маленький перламутровый жучок вылетел из СИ-сорок семь и полетел к земле. Припорошённые снегом деревья быстро увеличились в размерах. Помеченная красной меткой постройка превратилась в двухэтажный дом с зубчатой башней, со стрельчатыми мозаичными окнами.

Гася скорость, микриг пронёсся сквозь ветви деревьев, сбив с них хвою и снег. Две вороны, испугавшись, взлетели и, громко каркая, устремились прочь. Где-то рядом залаяла потревоженная собака. Во всех отсеках «Чотоса» зазвучали карканье и лай.

Микриг полетел вокруг дома, сканируя стены в поисках вентиляционного отверстия. В одном из окон на первом этаже горел свет, фрамуга была приоткрыта, на улицу выходил тёплый воздух. Послышались приглушённые звуки медленного фокстрота.

Микриг пополз по тюли вверх, добрался до металлического кольца, затем поднялся по нему и с высоты карниза осмотрел комнату. Существо, отмеченное красной меткой, сидело спиной к окну и смотрело на голубой экран. Светло-русые вьющиеся волосы были собраны в толстый хвост и скреплены заколкой. На плечи была накинута кофта.

Заметив движение, микриг расширил изображение. В комнату вошла заспанная девушка в светлой пижаме.

– Ну конечно! – послышался её искажённый голос.

Глядя на приборы капсулы, Тагерт выправил звучание, слова приобрели отчётливость.

– Вика, уже давно за полночь! – зевая, продолжила девушка. – Вот ты полуночница!

– Золтан… – заговорил Эстабат.

– Сейчас установлю программу «переводчик», – ответил кемн.

– Я кому-то мешаю? Разве музыка звучит громко? – спросила Вика.

– Нет, не очень громко. Тёплый Стан, слава богу, ты не разбудила. Что смотришь?

– Спортивные танцы. Присядь, посмотри, какие шикарные платья, какие грациозные девушки, какой уровень мастерства! Великолепно! Я в восторге!

– Предпочитаю бокс, кикбокс и каратэ. А ты, как я погляжу, в душе так и осталась балериной.

Ещё раз зевнув, заспанная девушка плюхнулась на диван рядом с объектом и спросила:

– Наши выигрывают?

– Пока нет. Датчане.

– Значит, датчане – самые крутые. А это кто?

– Это немцы. Лена, почему не спишь?

– Солёные арбузы покоя не дают: второй раз бегаю в туалет. Вика, тебе не кажется, что тут прохладно?

– Прохладно? Возможно. Сейчас будет тепло.

Вика встала и повернулась к окну. Микриг увеличил изображение, над столом осталась только голова девушки.

По амфитеатру прокатились возгласы удивления. Эстабат замер, увидев лицо своей жены.

– Не может быть. Вивьева? – пробормотал он.

Вика закрыла окно и пошла к дивану. На полпути она остановилась и обернулась.

– Что-то на улице? – поёжившись, спросила Лена.

– Да. Похоже, я переутомилась: увидела за окном зелёную лужайку с диковинными цветами. Кошмар! Это в конце января! Нужно идти спать, пока мне не стали мерещиться лианы, мартышки и крокодилы.

– Правильно! Пошли спать. Слышишь, Вика? Эй, Виктория! Что ты застыла как статуя?

– Странное чувство… будто передо мной на несколько секунд распахнулся другой мир… я даже уловила тонкий приятный запах…

– Это глюки от переутомления. Когда-нибудь твой мозг взъерошится от усталости, вот тогда будешь знать!

– Не накаркай, Леночка.

– Шагом марш в постель, полуночница!

Эстабат и Виктория смотрели друг на друга. Она была удивлена и задумчива, он – потрясён до глубины души.

– Вивьева, – опять пробормотал он.

Несколько женщин в зале заплакали.

– Стоп! – приказал адмирал. – Оставьте это изображение! Генерал, благодарю за службу! Продолжай наблюдение!

– Слушаюсь! – ответил Тагерт.

В зале долго стояла тишина, затем Эстабат спросил:

– Золтан, кто был рядом с… Викторией? Сестра?

– Думаю, да, – согласился кемн. – Мы можем выяснить всё об объекте: состояние здоровья, состав семьи…

– Займись этим. И выясни, насколько Виктория отважна. Пусть аналитики проанализируют её поступки.

– Хорошо, адмирал.

– Что вы предпримете, если в памяти Вивьевы нет необходимой информации?