Хранители. Сихиртя

Яран спокойно сидел на своём месте, откинувшись на спинку и сложив руки на подлокотники, но в процессе его рассказа голограммная модель постоянно менялась, показывая то, о чём он говорил. Сначала друзья увидели длинные ряды экспонатов Палаты знаний: тысячи разнообразных статуй и картин, диковинные приспособления и механизмы, разложенные на прозрачных подставках всевозможные фолианты, манускрипты, инкунабулы и свитки. В отдельных галереях сверкали всеми цветами радуги целые выставки ювелирных изделий, длинные ряды с несметным количеством великолепной посуды из драгоценных металлов, старинного оружия и доспехов. Целые залы с яркими национальными костюмами, денежные залы и так далее… Всё это принадлежало последней цивилизации. Предметы предыдущих, погибших цивилизаций располагались в нижних галереях, но их Яран не показал, а лишь обозначил какие-то непонятные, нечёткие силуэты. В нескольких полупустых галереях неспешно трудились те самые архивариусы. Четыре пары обнажённых мужчин и женщин с разным цветом кожи создавали при помощи Сигов копии каких-то новых шедевров. В центре Палаты знаний в воздухе медленно вращалась модель планеты Земля приблизительно в два человеческих роста. Это и была Веда, хранящая в себе все знания человечества.

Когда Яран закончил рассказ и голограмма исчезла, Радмир поблагодарил помощника и обратился к гостям:

— Ну что, друзья мои, нам осталось посетить моё любимое собрание Мир эфира, и после него будем возвращаться назад. Сегодня у нас самый главный праздник!

Вернувшись в удел собрания Мир тверди, рисир заложил крутой поворот и направился к очередному туннелю.

Через четверть часа были уже на месте.

Удел Эфирного мира поразил друзей с первых же секунд. Едва рисир покинул туннель, как взорам пассажиров предстала сюрреалистическая картина невероятного размаха. В небе вместо одного солнца здесь было целых три. Они были не такими яркими, как в предыдущих уделах, и светили мягким, приглушённым светом. Вокруг на разной высоте в воздухе висели десятки различных по форме и размеру объектов. От некоторых к земле тянулись длинные спиралевидные хвосты. Внизу на необъятных размеров площади виднелось множество причудливых строений.

Яран снизил скорость и повёл корабль невысоко и небыстро, давая друзьям возможность получше всё рассмотреть. А смотреть тут было на что: гигантские перевёрнутые каменные пирамиды с широкими, ведущими на голые площадки лестницами, таких же размеров прозрачные цилиндры и сферы, в которых что-то клубилось и вращались водяные вихри. Особняком стоял целый квартал голубых и коричневых ангаров размером с многоэтажный дом. То с одной, то с другой стороны проплывали ряды массивных каменных арок, а между ними парили в воздухе небольшие зелёные островки с деревьями и ровными рядами каких-то растений. Несколько довольно обширных участков были затянуты плотным туманом. То здесь, то там крутились вихри торнадо, а рядом с ними чёрные, тяжёлые грозовые тучи изрыгали огненные разряды молний.

Всё это было похоже на ожившие и перемешанные между собой сюжеты с картин Сальвадора Дали и Рене Магритта.

Людей в этом собрании было не много. Лишь кое-где работали небольшие группы исследователей. Завидев корабль с гостями, они махали в знак приветствия. Других летательных аппаратов, как ни странно, нигде видно не было.

Глядя по сторонам, друзья удивлённо качали головами, показывая друг другу то на одну диковину, то на другую. Непонятно здесь было абсолютно всё, но вопросов никто не задавал, понимая, что Гарафам потребовался бы, наверное, не один день, чтобы объяснить хотя бы в общих чертах, что тут к чему.

На подлёте к очередному грозовому фронту рисир повернул влево и прибавил скорость.

Следующий туннель уходил вверх под углом градусов в шестьдесят — семьдесят, и в этот раз полёт занял меньше десяти минут. Судя потому, что куполообразная кабина рисира вытянулась в продолговатую капсулу, они летели с огромной скоростью. Все порядком устали и начинали уже беспокойно ёрзать в креслах, как вдруг свет полностью погас и корабль стал замедлять ход.

Когда прожектора снова зажглись, друзья замерли в изумлении.

Рисир не двигался, а в мощных лучах света, бьющих из нижней части рисира, поблёскивая серебристой чешуёй, быстро сновали мелкие косяки рыб. Бледная, полупрозрачная медуза быстро работала длиннющими красными щупальцами, стараясь поскорее скрыться в темноту от яркого света. Большая, похожая на чёрное гнилое бревно рыбина с уродливым раскрытым ртом замерла прямо перед стеклом и, медленно двигая плавниками, таращилась на непрошеных гостей.

— Вот это да-а-а! — восхищённо выдохнул Дмитрий. — Где это мы?

— В самом укромном месте Чёрного моря. На глубине более двух с половиной тысяч метров, — спокойно ответил Радмир. — Здесь находится морской Исследовательский центр Эфирного мира.

— Неужели две с половиной тысячи? — недоверчиво спросил Дмитрий. — Для такой глубины здесь что-то многовато обитателей.

— Это воссозданные нашими созидателями давно вымершие глубоководные виды. Скоро их выпустят в большой мир. Наступает их время.