Хранители затерянных городов

Она не поднесла его к свету, чтобы увидеть, могла ли она прочитать чернила на бумаге. Она не проверила печать, чтобы увидеть, могла ли она сломать ее, а затем вновь запечатать. Любопытство было жестоким зверем, неистовствующим в ней, но она боролась с желанием и оставила бумагу на столе. Она действительно оставалась внизу, хотя бы, таким образом, она увидит реакцию Грэйди, когда он откроет свиток. У ее силы воли были свои пределы.

Она свернулась калачиком в шезлонге в главной комнате, чтобы дочитать последнюю главу. Она главным образом скользила по строчкам... ловля огня была настолько скучной... но слово «пламя» привлекло ее внимание. Сэр Конли учил ее помещать медную бусинку в бутылки, чтобы запечатать жар пламени, но в книге было сказано, что медь только работала с ярким огнем. Неяркому огню было нужно серебро. И что-то под названием «созданное пламя» требовало золота.

Воспоминание щекотало ее разум.

Люминит.

Она не была уверена, что это означало, но она достала свой журнал памяти, чтобы сделать запись.

Она спроектировала изображение из своего ума: приземистая, круглая бутылка с пылающей, золотой печатью. Это означало, что Эверблейз были нужны золото и люминит, чтобы разлить его в бутылки? Что такое люминит? И почему бутылка была короткой и круглой? Сэр Конли вбивал в ее голову, что огонь ловили длинными, узкими бутылками. Форма была важна, чтобы поддержать высокую температуру, не сломав стекло.

Она закрыла глаза, сосредотачиваясь на воспоминании, чтобы удостовериться, что она видела его правильно. Изображение было нечетким... будто чего-то не хватало, чтобы прояснить вещи. Но она была уверена, что бутылка была круглой.

Громкий треск нарушил ее концентрацию.

- Нет, Игги! - закричала она, мчась через комнату. Она дергала свиток Грэйди из его неряшливых небольших лап.

ТРЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕСК.

Огромный кусок бумаги остался в лапах Игги, когда он понесся дальше, сжимая свое сокровище.

- Вернись сюда, сейчас же, или я скормлю тебя верминиону!

Пять минут гонок по комнате, и она все еще не приблизилась к остальной части свитка.

- Стой! - завопила она. - Остановись сейчас же. Стой!

СТОЙ!

Ее умственная просьба была настолько отчаянной, что она передала ее.

Игги замер и повернулся, чтобы посмотреть на нее... с широко распахнутыми от шока глазами.

Отпусти свиток!

Бумага с трепетом опустилась на пол, и она схватила изодранную страницу, чтобы оценить размер ущерба.

- Посмотри, - застонала она, раскладывая части на коврике, чтобы выяснить, как их склеить. - Что я скажу Грэйди? Ты хоть представляешь, сколько проблем...

Она замолчала, когда заметила свое имя.

Крошечный голос в ее уме просил прекратить читать. Но глаза уже нашли другое слово.

- Удочерение.

Она просмотрела остальную часть страницы, изо всех сил пытаясь выяснить то, что было написано в изодранном документе. И затем она нашла это.

- В соответствии с вашим запросом, процедуры удочерения Софи Фостер были отменены.

Глава 39

Слова звенели в ее ушах, колотясь с каждым ударом сердца. Отменена. Отменена. Отменена. Будто начата. Потом остановлена.

Она закрыла глаза, чтобы не дать комнате вращаться. Только когда у нее стало жечь в легких, она поняла, что прекратила дышать. Она обхватила себя руками, когда ее тело задрожало. Игги заполз на ее плечо и прижался к шее, будто знал, что ей был нужен друг. Это не помогало.

Она не могла думать. Она не могла двигаться. Она не была уверена, что когда-либо снова сможет действовать. Потом открылась парадная дверь, и, так или иначе, она встала на ноги, отряхивая руки, когда Грэйди и Эделайн вошли в комнату.

- Что случилось? - спросил Грэйди.

Она вздрагивала от всхлипывающих рыданий.

- Посыльный принес этот свиток из Этерналии, но Игги порвал его.

Грэйди ахнул и помчался к свитку, когда Софи повернулась и побежала наверх. Он звал ее, но она продолжала бежать.

Она хлопнула дверью и подтянула к ней стул для дополнительной защиты.

Грэйди стучал в дверь, прося ее впустить его, но она игнорировала его. Она рухнула на кровать и уткнулась лицом в Эллу, чтобы приглушить рыдания.

В конечном счете, стук прекратился.

Она опустила шторы и погрузилась во тьму, обернув ее вокруг себя, как одеяло страданий. Потом она сжалась в комок и плакала до тех пор, пока она не уснула.

***

Кошмары были невыносимы. На сей раз весь мир горел, оставляя ее одну. Ее разбудил крик, и не могла перестать дрожать.

Ее глаза были красными и опухшими, а волосы были бедствием, но у нее не было энергии волноваться по этому поводу. Вставание с кровати чувствовалось огромным достижением. Единственное усилие, которое она дала своей внешности, состояло в том, чтобы оторвать герб Руан с ее униформы. Если бы кто-нибудь спросил, то она обвинила бы Игги.

Она пошла прямо к Прыжокмастеру, но Грэйди и Эделайн ждали ее под блестящими кристаллами.

- Ложносвет, - прокричала она, отказываясь признавать их.

- Я закрыл его, - пояснил Грэйди, когда кристаллы не двинулись. Эделайн уставилась на зияющее отверстие в накидке Софи, кусая губу. - Мы действительно должны поговорить об этом.