Хранительница

Дракон смолк и несколько минут был занят только поглощением завтрака. Ел он по обыкновению быстро и с аппетитом, но это вовсе не выглядело некрасивым, ничуть. Его тонкие пальцы брали еду очень аккуратно, изо рта не сыпались крошки, а зубы не издавали ни чавканья, ни хруста.

Собеседники чуть понаблюдали за ним и, зараженные примером, невольно потянулись кто к пирожку, кто к печенью.

– Он умудрился всех обмануть, – в голосе дракона слышались гнев и сожаление, – набрал денег и сбежал. Сел на корабль и отправился в Банлею, надеясь затеряться на дорогах королевства. Отец был в ярости, нанял для поимки черного мага, темные за этот контракт не взялись. Его привезли домой в ящике и несколько месяцев пытались сломать, но он стоял насмерть. В нежной душе поэта пророс железный стержень. На все увещевания и угрозы Горен отвечал отказом, и тогда отец снова нанял черного, а тот придумал чудовищный план. Незаметно занес парню в обе ступни заразу и потом три месяца изображал борьбу с болезнью. А когда она достигла колен, отец лицемерными слезами вынудил сына дать согласие отнять ноги. Горен выздоравливал тяжело, почти два года, и больше не мечтал о путешествиях – на него навалились другие беды. Вышла замуж за другого девушка, которую он любил, выпила яд мать, знавшая страшную правду. Потом паралич разбил отца, не догадывающегося, что искреннее проклятие наделенного способностями человека может настичь подлинного обидчика. После смерти родителя Горен нашел в его записях договор с черным магом. Вот с тех пор появился ростовщик, который сочувствует бедным и обманутым и ненавидит золото, отнявшее у него все, что он любил и ценил.

– Рорн… – Леаттия умоляюще смотрела в лицо дракона, не замечая текущих по щекам слез, – ты же сможешь… вернуть ему ноги? И пусть едет куда хочет… раз он так мечтал.

– Ну раз ты настаиваешь, – хитро ухмыльнулся тот.

– Конечно. И не просто требую, а умоляю, приказываю… – всхлипнула герцогиня, припав к плечу неизвестно когда оказавшегося рядом с ней жениха, – верни ему здоровье. Он заслуживает это больше многих… не каждый способен делать добро, когда у него самого так искорежена жизнь.

– Но почему-то именно те, кто знает цену предательству и потерям, – тихо вздохнула Санди, – как правило, намного добрее и отзывчивее счастливчиков, лелеемых жизнью. Да иначе и быть не может, не дано тому, у кого буфетная всегда забита пирогами и колбасами, понять голодающего, три дня не видевшего даже корки.

– Ты права, – кивнул напарнице Арвис. – И еще я тут давно думал… Лаберт, пиши указ. Каждый день все городские харчевни должны в обед наливать чашку супа и давать хлеб и кашу беспризорным детям, старикам и нищим. Летом можно под навесом, зимой пусть выделяют угол в общем зале. За это маги гильдии будут бесплатно накладывать им на погреба заклинание холода. Проверять буду сам, и, если попытаются хитрить, пусть пеняют на себя.

– Я тоже хочу проверять, – не отрываясь от бумаги, сообщил секретарь. – Кстати, я пишу «всех нуждающихся», а внизу разъяснение, что отказывать человеку, судя по его платью или виду, никто не имеет права. У всех могут быть тяжелые моменты.

– Пиши, как знаешь, – кивнула Леаттия. – И проверять тоже можешь кого хочешь. Но не забывай об осторожности. Рорн, у меня последний вопрос, как там в Лиме?

– Устроили в тайной пещере секретное совещание, – огненные глаза дракона заискрились смехом, – решили натравить на вас соседей. Завтра к ужину ждите гостей. Еще Вимбольд собирался прийти сегодня к обеду… но ты же не хочешь его видеть?

– Не хочу, – с полуслова поняла намек герцогиня. – У нас праздник для своих. А что ты говорил про детскую спальню? Картинки, случайно, нет, как это можно сделать?

– Картинки нет, идея есть, – задумчиво буркнул дух. – В конце концов, я тоже должен ему подарок. Да и ты просила.

– Не просто просила, – просияла Леа, – умоляла!

– Ну вы и жулики! – огорошенно помотал головой Арвис. – Мне на такое наглости бы не хватило!

– Я ведь здесь ненадолго, – в голосе дракона разорванной струной прозвенела печаль, – хочется оставить о себе добрую память, как любому разумному существу.

– Прости, – выдохнул маг. – Мы как-то быстро привыкли…

– В источнике останется дух, – отмахнулся дракон, – и он – это я. И дракон, ушедший в далекие миры, – тоже я. Когда-то меня выбрали главным хранителем энергии и скопировали мое сознание в особый артефакт. Он хранится очень глубоко, в том алмазном доме, где вы уже были. Огромный кристалл мы создавали специально для этой цели. Ну, я ухожу делать комнату для одного упрямого мальчишки, который сейчас пытается отобрать у конюха скребок.

– Он же не хотел чистить за животными! – изумилась Санди и, обнаружив, что ее напарник уже открывает портал, схватилась за руку герцогини.

Они так и вывалились толпой в освещенную магическими светильниками конюшню, сразу попав в разгар сражения.

– Я умею! – упрямо сжав губы, с обидой глядел на смотрителя конюшни Тан. – Мне обещали подарить любую лошадь!