Хребет Индиго (ЛП)

— Блять, Уинн, — прорычал он, прижимаясь к моей коже, его движения не замедлялись. Он растягивал мой оргазм, импульс за импульсом, пока я наконец не обмякла. И тогда он отпустил меня, чтобы излить в меня свой собственный, кончая с ревом, который эхом разнесся по всему дому.

Он рухнул на меня сверху, придавив меня своим весом. Я обхватила его руками, прижавшись к нему на мгновение, прежде чем он перевернул нас, сохраняя связь, когда мы поменяли положение, и я оказалась на его груди. Его руки не отпускали меня.

Наши сердца стучали вместе, каждое в своем ритме.

— Так ахуительно, — сказал он, задыхаясь. — Каждый чертов раз. Это должно меня пугать.

— Меня тоже.

Но если это и было так, этого было недостаточно, чтобы заставить его уйти. К тому времени, когда за окнами опустилась темнота, он основательно вымотал меня.

И впервые за несколько дней я проспала всю ночь.

12. ГРИФФИН

— Доброе утро. — Я наклонился, чтобы поцеловать голову Уинн, но замешкался, прежде чем мои губы коснулись ее волос.

Она не была моей девушкой. Кроме того, что она отключилась на моей груди после секса, мы не обнимались. Мы не держались за руки и не ходили на свидания. Это уже не первый раз, когда я собираюсь поцеловать её утром или на прощание и вспоминаю, что мы установили границы.

За исключением последней недели, я проводил каждую ночь у неё дома. Не было ни одного сантиметра ее тела, который бы я не попробовал.

Может быть, границы нужно было перерисовать?

К черту. Я прикоснулся губами к шелковистым локонам и двинулся к кофейнику.

Она посмотрела на меня из-под длинных ресниц.

— Доброе утро.

Я налил себе чашку и встал рядом с ней, когда она прислонилась к захламленной столешнице.

— Что у тебя на сегодня?

— Работа. У меня сегодня много встреч в здании суда. А у тебя?

— Сегодня мы перевозим скот.

Обычно это были мои любимые дни на ранчо, когда я весь день был в седле. Я вставал на рассвете, мне не терпелось отправиться в путь. Но я уже опаздывал к началу. Солнце уже взошло, и я был уверен, что парни уже в сарае, седлают лошадей. А я все еще был во вчерашней одежде и босиком. Каждое утро я задерживался здесь, на кухне Уинн, чуть дольше, чем в предыдущий день.

— Что ты делаешь в эти выходные? — Я отпил из своей кружки.

— Наверное, поеду и проведу некоторое время с дедушкой. Может быть, немного поработаю, и, надеюсь, сегодня появится предмет мебели или два.

Так проходило наше утро в течение последней недели. Мы просыпались рано, она приходила сюда и варила кофе, пока я смывал с себя запах секса быстрым душем. Потом мы стояли на кухне, говорили о предстоящих днях, оттягивая неизбежный выход, когда я шел своей дорогой, а она — своей.

У нас было негласное понимание. У нее были свои планы. У меня — свои. Но позже мы собирались встретиться.

— Я вчера столкнулась с Фрэнком в продуктовом магазине, — сказала она, поднимая взгляд.

— И что этот придурок сказал?

— Не вредничай. — Она ударила меня локтем по ребрам. — Он был не слишком рад услышать, что мы спим вместе.

— Люди говорят. — Как я и ожидал. Будет ли это от Эмили или от кого-то другого, это был лишь вопрос времени. — Ты в порядке?

— Я в порядке, — кивнула она. — Он спросил, пара ли мы. Я напомнила ему, что я уже взрослая, это не его дело, и я могу принимать собственные решения.

Я усмехнулся и сделал еще глоток, жалея, что не видел лица Фрэнка, когда она сказала ему, чтобы он отвалил. Возможно, она одна из немногих в этом городе, кого не беспокоят сплетни.

В конце концов, это может утомить ее. Я имел дело с этим всю свою жизнь, но для Уинн это было в новинку.

— Я не очень люблю ярлыки, но если тебе это нужно, если так будет легче отвечать на вопросы…

Она подняла плечо.

— Я только что вышла из восьмилетних отношений. Думаю, единственный ярлык, который мне сейчас нужен — одинокая.

— Справедливо. — Я с удовольствием наслажусь сексом.

— Но, может быть, нам стоит установить ограничения. Просто чтобы не нарушать границы. Свести разговоры к минимуму.

Ограничения? Я уже ненавидел эту идею.

— Какие?

— Я не знаю. Заниматься этим раз в неделю?

Я насмешливо хмыкнул и взял напиток.

— Как насчет того, чтобы приехать на ранчо сегодня вечером? Мимо моего дома проезжает гораздо меньше машин, чем мимо твоего.

— Значит, это «нет» границам.

Я поставил свою кружку, забрал её кружку из ее рук и поднял Уинн, услышав легкий вздох, когда я посадил ее на стойку. Ее ноги были голыми, а рубашка для сна, которую она надела сегодня утром, обтягивала худые бедра.

— Это твердое «нет». — Я прижался к ней вплотную, проведя руками по ее ногам, а затем раздвинул их, чтобы устроиться между ними. Мой член, находящийся в состоянии постоянного возбуждения, когда дело касалось ее, уперся в молнию джинсов.

— Во сколько тебе нужно уходить? — Она поднесла руки к моим щекам и притянула мои губы к своим.

— Позже, — пробормотал я, позволяя ей контролировать этот поцелуй.

Да, у меня были дела. Но почему-то всегда находилось время для этого.