Хребет Мира

В первый же день я заметил одного молодого человека, постоянно заходившего в дом Тэйлоров. Джулиана вела себя в его присутствии подчёркнуто любезно, и от меня не укрылось некоторое смущение в её глазах, едва он приближался к ней. Конечно, это не было основной причиной, по которой юноша мне не понравился, что-то чувствовалось в его характере особенное, тайное, холодное, скользкое. Мало того, я даже был уверен, что молодой этот человек был настоящим негодяем, хотя никаких оснований для такого умозаключения я не имел. Несмотря на многие мои недостатки, я всё-таки не склонен делать скороспелые выводы о людях, но в этой истории я не раз убедился в правильности моего мнения. Его звали Юджин Сэмтон. Не стану вдаваться в подробности, касающиеся его социального положения, потому что это не имеет значения в данном случае. Что же касается его характера, то и моя добродушная тётушка Энни, как и я, не сильно жаловала его, впрочем, не показывала этого.

Именно из-за Юджина Сэмтона случилось всё дальнейшее.

Однажды случай вывел меня вместе с Джулианой и Юджином на прогулку за город. Погода стояла подозрительная, тучки то рассеивались, пропуская сквозь утреннюю дымку косые солнечные столбы, то вновь стягивались над головой в сплошной серый покров. Кое-кто из местных жителей, с опаской поглядывая на лесные массивы, посоветовал нам не отлучаться слишком далеко — пришли сведения о том, что Проткнутые Носы развязали настоящую войну, что индейцев собралась целая орда, что они успели несколько раз хорошенько схлестнуться с регулярной армией и изрядно потрепали солдат.

— Теперь краснокожие переправились через Горький Корень и уже двигаются в нашу сторону! Я слышал это собственными ушами на телеграфе! — кричал нам вслед худосочный старик почтальон.

Гораздо позже, когда я занялся изучением истории войны Проткнутых Носов, мне стали известны подробности схваток индейцев с правительственными войсками.

17 июня произошла первая перестрелка между дикарями и солдатами. Рота капитана Перри остановилась на скалистых уступах, возвышавшихся над Ручьем Белой Птицы, на берегу которого расположился индейский лагерь. Перри был уверен, что индейцы, находясь в глубоком ущелье, нипочём не сумеют обнаружить кавалеристов, однако позже кто-то из его сослуживцев вспоминал, что слышал крик койота неподалёку, настойчиво повторившийся несколько раз подряд. Оказалось, это был сигнал индейских дозорных.

Примерно в три часа ночи солдаты стали готовиться к спуску в ущелье, чтобы провести внезапную атаку, и вскоре увидели в мутной синеве шестерых индейцев под белым флагом. Кто-то из дикарей крикнул на ломаном английском: “Что вам, людям, надо от нас?” К ним выехали три солдата, не произнеся ни слова, и один из них выстрелил. Индейцы мгновенно развернулись и скрылись. В ту же секунду со стороны послышался ружейный хлопок, и стрелявший солдат вывалился из седла.

Человек семьдесят Проткнутых Носов распределились по уступам и утёсам, ограждавшим их деревню, и открыли огонь, сразив в ближайшую минуту двенадцать солдат. Испуганные лошади, лишившись своих хозяев, заметались по ущелью, мешая остальным кавалеристам. Тем временем индейцы крадучись продвигались вперёд, некоторые скакали открыто, словно не опасаясь пуль. Гражданские ополченцы, пришедшие с солдатами, бросились бежать, сея вокруг себя панику, и довольно скоро синие ряды солдат разрушились и отступление сделалось общим. Чтобы принудить наиболее стойких вояк оставить свои позиции, Проткнутые Носы погнали на солдат большой табун лошадей, в гуще которого мчалось с полсотни индейцев. Деморализация военных была полная.

Реакция на разгром отряда капитана Перри была активной. В действие пришли все военные части, расквартированные в фортах в радиусе трёхсот миль от места событий. В Калифорнии и Аризоне собирались подразделения для переброски на поле военных действий, даже из залива Сан-Франциско и из далёкой Аляски поспешили артиллеристы. В дополнение к регулярной армии в Орегоне, Вашингтоне и Айдахо формировались добровольческие роты.