Хрен С Горы (СИ)

Вот в качестве бесплатной рабочей силы для моего эксперимента я и решил привлечь Длинного. Шаману, старосте и родственникам пациента я заявил, что вызволение души из каменного плена требует личного участия владельца этой самой души.

Так как надежды на одну трудотерапию было маловато, то я решил задействовать родню и друзей случайно попавшей во «вроде бы малахит» души. Их задачей была как можно жалобнее и многословнее причитать над изображающим бег на месте Длинным, вспоминая его славные деяния, и как все по нему тоскуют и зовут обратно.

Я, конечно, ни фига не врач, тем более не психиатр или невропатолог, но вроде бы, страдающие амнезией могут вспомнить своё прошлое, если им его начать напоминать. Ну, а если память у Длинного и не восстановится, её отчасти заменит та куча сведений, которую на моего пациента вывалят в процессе разрушения душевной (или духовной?) ловушки его родственники и приятели.

В общем, цирк вышел ещё тот.

Для пущего удобства я велел родне Длинного соорудить ещё один навес — вдобавок к имеющемуся у нас с Понапе, под которым хранились инструменты, готовая к работе глина и необожжённая посуда. Под ним я как раз и соорудил меха и очаг. Повозившись немного, я сумел развести огонь и велел пациенту начинать качать воздух. Полчаса ушло на освоение им нового навыка. А потом только оставалось подбрасывать в костёр дрова да изредка пронзительно дуть в свистелку, изображая магические действия.

Группа поддержки Длинного начала на все голоса причитать и звать запертую в камне душу. Я решительно прервал эту какофонию, велев голосить по одному, передавая эстафету по кругу. Ну вот, теперь другое дело: с толком, с расстановкой. Так пациент что-нибудь, да и запомнит.

Мои потенциальные родственники, а также шаман и староста со свитой расположились поудобнее под навесом и с удовольствием наблюдали представление. А что, все три вещи, на которые можно смотреть до бесконечности, присутствуют: вода текущая ручьями по земле, огонь в очаге и обильно потеющий на импровизированной беговой дорожке Длинный.

* * *

Увы, всё хорошее когда-нибудь кончается. Я ещё и проголодаться не успел, когда глиняный сосуд пошёл трещинами. Крепкий всё-таки парень Длинный, надо же так раздуть огонь — ни у меня, ни у Понапе, ни у юных наших оболтусов так не выходило. Или дело в непрерывной работе установки? Ладно, потом разберёмся.

Я велел пациенту прекратить работать ногами. Пришлось подождать ещё, пока прогорит огонь. Конечно, не терпелось быстрее узнать, что там получилось, но я заставил себя проявить осторожность: не хватало угробить единственный опытный образец из-за излишней торопливости. Наконец, я снял ещё горячий горшочек, использовав в качестве прихватки кусок «тюленьей» шкуры. На земле сосуд окончательно развалился. Пред мной лежала небольшая кучка угольков и в ней — комок красноватого металла. Бесформенный, с вкрапленьями угля и шлака, размером всего лишь с ноготь — но это был металл. Медь. В висках бешено стучали молоточки. И в этот момент мне было плевать на Длинного, его родню, обвинение в преступном колдовстве. Я получил металл!!!

Впрочем, я быстро вернулся с небес на Землю (или это всё же не Земля?). Публика с любопытством смотрела на меня. Представляю, какое сейчас у меня было лицо. Сгоняя с него остатки восторженности, я обнаружил, что родня пациента прекратила читать тому его биографию. Непорядок. Взгляд мой остановился на матери Длинного — худой и высокой по местным меркам тётке с лицом записной скандалистки. «Душу твоего сына из камня высвободить удалось» — сказал я — «Теперь она ищет новое вместилище. Чтобы она точно попала в него, а не в свинью или мерзнущую крысу, тебе нужно звать его душу. Давай, начинай».

— Это как? — не поняла мамаша.

— Как с утра. Только встань перед ним, чтобы он видел тебя. И говори, что ты его мать, что ты любишь его. Вспоминай больше об его жизни — раздражённо объяснил я — Когда устанешь, путь твой муж начинает то же самое. А потом — прочие родственники и друзья.

А мне пришло время пообедать. Тем более что Алка и её мать о еде позаботились. А поскольку подобного рода колдовское действо происходит не каждый день, обед у нас сегодня шикарный: свинина, рыба, приправленные специями, печёные клубни баки, и даже брага. Что ж, я должен с ними согласиться — сегодняшнее мероприятие заслуживало того, чтобы его сопровождало праздничное застолье, точнее «зациновковье». Пускай совсем по другому поводу.

Наша компания — Я, Алкины родственники, Понапе, примазавшийся к нам Тиворе — за обе щёки уплетали приготовленные женщинами вкусности, запивая брагой. Шамана и старосту со свитой тоже пригласили к столу. Вокиру принял приглашение с удовольствием, ел и пил за двоих. Деревенский начальник со своими приближёнными продемонстрировали меньший аппетит, хотя и их участие в уничтожении двух больших корзин с провизией я бы не назвал чисто символическим.