Хрен с Горы

Я дал Тагору крайне ответственное задание: проверить подходы вглубь Бунсана-Тинсока со стороны побережья. Формально к югу от последнего вэйского селения сразу начинаются земли бунса, но по факту на морском берегу болотные обитатели не появляются – все стычки и конфликты между ними и вэями случались на реке Веуме и по её притокам. Вот и решил я проверить возможность ударить по бунса-тинса там, где они не ждут нападения. Поэтому рекогносцировку поручил самому грамотному и имеющему хоть какое-то представление о картах.

Где сейчас тузтец, можно лишь догадываться – четыре дня назад он передал с отправляющейся на мархонский торг делегацией из самого южного селения весточку, что со своими двумя десятками бойцов достиг края моих владений и намерен двигаться дальше, взяв подкрепление и проводников из местных добровольцев. Хотя тинса-бунса, конечно, будут гораздо опаснее сувана и рана, которых мои орлы с набедренными повязками гоняли на востоке острова, но надеюсь, бывший наёмник, имеющий под началом самых опытных рубак из числа «макак», сумеет в случае столкновения с врагом выкрутиться.

Сектант же не смог сказать ничего вразумительного, когда я спросил о непонятном поведении его земляков. Да и откуда знать человеку, успевшему только однажды сплавать в один конец по маршруту Вохе-Тагира-Пеу, о том, что на уме у торговцев. Так что оставалось только ждать да аккуратно, дабы не создавать паники, оповещать «сильных мужей» и старост деревень о возможных неприятностях со стороны чужеземцев. Ко времени появления гонца от Ботуметаки в Мар-Хон подтянулось уже несколько отрядов общей численностью в полторы сотни бойцов. Правда, непонятно: это результат моих усилий по мобилизации населения или же мужики припёрлись на торг с участием заморских гостей?

Кстати, сегодня предстоит пиршество с участием наиболее уважаемых людей. Ванимуй, по долгу советника по хонско-вэйским делам, довёл до моих ушей перечень тех, кого следует пригласить: кроме двух десятков уже знакомых мне местных крутых парней, он порекомендовал позвать девятерых из пришедших в последнюю пару дней. Папуасские большие люди в одиночку, наверное, ходят только удобрять продуктами своей жизнедеятельности окрестные кустики. Так что к трём десяткам гостей следует прибавить ещё сотню их сопровождающих. Плюсуем сюда всех «питарасу» и верхушку формально не принадлежащих к «макакам» вооружённых формирований – тех же регоев Ванимуя и сонаев с бонхойцами.

Подсчитав требуемое количество припасов, я понял, что не зря у туземцев существует такой способ наказания и подрыва экономической мощи слишком независимых деревенских предводителей, как частые визиты вышестоящего начальства со всей своей свитой – пара-тройка обязательных при приёме гостей пиршеств разорит не хуже войны. Причём, в отличие от явной агрессии, и сделать-то ничего нельзя: будешь добросовестно накрывать поляну – прожорливые визитёры рано или поздно опустошат твои кладовые; попробуешь зажилить харч – приобретёшь репутацию сквалыги. В любом случае сторонники разбегутся – или от обнищавшего вождя, или от жадного. Итог всё равно один.

Ну, допустим, мои финансы сегодняшний пир как-нибудь выдержат. Правда, после него карательная экспедиция против болотных обитателей, причём успешная, с захватом богатой добычи, а не её жалкого подобия, как у Пилапи Старого, становилась уже не только вопросом авторитета среди подопечного населения, но и вопросом выживания.

Теперь до меня стало доходить, почему все папуасские правители вместо того, чтобы мудро развивать экономику в своих владениях, норовят устроить «маленькую победоносную войну», а при отсутствии внешнего противника принимаются за междоусобицы или разорение чересчур богатых подчинённых, иначе очень быстро оказываешься на мели, и преданные сторонники разбегаются куда глаза глядят. Ни хрена себе, мне теперь что, тоже постоянно искать, кого бы ограбить? Неужели выхода из этого заколдованного круга нет?

Ладно, не будем унывать раньше времени. Металлический инструмент в соединении с мелиорацией и ирригацией позволит поднять производительность сельского хозяйства. А там и местную мораль начнём потихоньку менять: надо будет поспрашивать Сектанта, что там его тенхорабизм говорит по поводу прожирания общественного богатства на многолюдных пиршествах. А если Путь Света и Истины не порицает подобную порочную практику, придумаю для «макак» религию с запретами на частые гулянки, оставлю лишь два праздничных дня, в которые можно будет закатывать пышное застолье, чтобы мои подчинённые совсем не свихнулись от отсутствия привычных обитателям Пеу радостей, и баста. А в остальное время будем вести жизнь скромную. Правда, тогда я сам себя лишу самого мирного способа подрыва сил чрезмерно усилившихся на местах граждан. Но опять же, можно что-нибудь придумать, например, отправляться по неугодным этим гражданам как раз в обжорные дни. Впрочем, у меня сейчас есть дела поважней, чем строить планы на очень отдалённое будущее…