Хрестоматия для маленьких

В тот день, в ясный день, в распрекрасный тот день
Сестрица-синица, веселая птица,
Летела, летела и села на пень.
И тут же взялась за привычное дело:
Запела, забулькала и засвистела,
3ащелкала, затараторила,
Но
Кот в эту минуту залез на окно.
И вот вышел кот, черный кот, страшный кот
(Наружу все ребра и тощий живот).
Он крался, старался неслышно идти,
Он шел, ухмылялся в усы по пути.
А птица-синица,
Сестрица-синица,
Насмешница, сплетница и озорница,
Сидела и дела,
Не зная о том,
Что ей предстоит
Повстречаться с котом…
В тот день, в ясный день, в распрекрасный тот день,
Сестрица-синица, веселая птица,
Летела, летела и села на пень.
Потом она спела свое тра-та-та,
Хотя у нее не хватало хвоста.
А кот, страшный кот, отвратительный кот,
Прожорливый, тощий, противный урод,
На перья смотрел возле старого пня
И громко орал среди ясного дня.

Д. ГАБЕ

МОЯ СЕМЬЯ

КТО КАК ПОЕТ

Раньше всех поет петух. Еще на дворе темно, а он уже машет крыльями на заборе и орет во все горло:

— Ку-ка-ре-ку-у! Куры, просыпайтесь, вам пора яйца нести! Потом поет будильник: — Дзы-ынь! Вставайте, день начался! А вот зачирикал воробей у нас под крышей:

— Чик-чирик-чик! Воробьиха! Пора кормить птенцов!

— Тррам-таррам! — это поет моя старшая сестра.

Но больше всего я люблю, когда поет соловей. Он поет вечером, и кажется, будто серебряные капли так и сыплются с ветвей на землю. Сам он серенький, незаметный; спрячется в ветвях и поет.

РАБОТА

Сегодня воскресенье, но папа с мамон работают с самого утра. Мама убирает квартиру, папа чинит окно.

— Ты почему бездельничаешь? — спрашивает папа.

Мне обидно до слез.

— Мам, дай сумочку, я в магазин пойду.

— Держи, — говорит мама и дает мне сумку.

Я все купила правильно: и хлеб и простоквашу. Только вот сдачу куда-то задевала.

— Ничего, — говорит папа, — переживем. В следующий раз будешь аккуратнее, а пока вот тебе лейка. Поливай цветы.

Я стала поливать цветы; все полила, только немножко на пол протекло.

— Ничего, — говорит мама, — это не страшно. Лужу я сейчас вытру, а пока вот тебе веник и совок. Подметай.

Я стала подметать, споткнулась и ударилась коленкой.

— Не страшно, — говорит папа, — коленка заживет. Главное, что ты сегодня работала.

ДЕРЕВО

На улице жарища. Мама сказала:

— Ложись под большим деревом, там тень.

Я лежу и думаю: «Какое дерево большое, как чудно оно шумит, как перешептываются его листья…»

Меня укачивает, глаза слипаются, хочется спать.

Пришел Шарик и лег рядом со мной в тени. Язык у него высунут, дышит он тяжело — бока так и ходят.

Мама довольна тем, что я лежу тихонько под деревом. Она сидит на веранде и проверяет тетрадки. Моя мама учительница. Я очень этим горжусь, а Шарик этого не понимает.

Дерево баюкает меня. Шарик рядом такой мохнатый и теплый.

Спать, спать, спать…

УТЯТА

В лесу мы сорвали по несколько цветочков горицвета и ландыша. Сделали маленькие букетики и прибежали к маме. Она положила наши букетики на стол и сказала: «Я вам покажу другие цветы», — и пошла в сени. Вернулась мама с большой дедушкиной шапкой… и сказала: «Смотрите!»

Мы заглянули в шапку. Ах! Какое чудо! Желтые утята! Я взяла одного. Мягкий, пушистый, а голосок еле слышен. Кажется, будто с крыши падают капли воды.

Мама сказала: «Не сжимай его, — задушишь!»

Мама накрошила вареных яиц. Утята начали клевать своими желтыми клювиками. Сами клюют! Уже умеют есть! Какие умные!

Е. ЯНИКОВСКАЯ

Я ХОЖУ В ДЕТСКИЙ САД

ДАНИН КЛЮЧИК

Венгерские ребятишки воспитательниц в детском саду называют не как у нас, не по имени-отчеству, а гораздо короче: «тетя Юта», «тетя Жужа». Свою воспитательницу, тетю Юту, Даня очень любил. И она его тоже.

Правда, вслух тетя Юта никогда не говорила об этом Дане. Но один раз она подошла к нему и спросила: «Данечка, чай у тебя не остыл?»

А в другой раз тетя Юта послала Даню за ключами. Она забыла их на гвоздике в своем шкафу в раздевалке. Даня с радостью побежал, нашел связку ключей на гвоздике и принес тете Юте.

— Спасибо, Данечка, — поблагодарила тетя Юта.

Между прочим, у Дани тоже есть свой ключик. И хоть никакого замка этим ключом открыть нельзя, все равно Даня носит его всегда с собой: вдруг когда-нибудь он пригодится. Про ключик он никому не говорил.