Христианин. Nil inultum remanebit. Часть первая. Предприниматель

Николай пересел в свое кресло. Он был по-прежнему бледен. Возможные варианты своих действий он просчитал легко. Собственно, и просчитывать-то было нечего. Он был хорошо осведомлен о том, что когда на коммерсанта или предпринимателя «падала» его собственная «крыша», спасение могло принести обращение к тем, кто возвышался над этой «крышей», то есть кто-то старший в их криминальной иерархии. Криминальный князь. Или тот, кто был «крышей» для «крыши». Но он не слышал, чтобы кто-нибудь когда-нибудь говорил о том, что над мамонтовцами кто-то стоит. Значит, надо искать выход на того, кто стоит над Седым и пытаться уже с этим человеком решать вопрос. Если такой человек не отыщется, то можно все-таки попробовать двинуть на «остров РУОП» к Богачеву. Говорят, его дружина ни в грош не ставит ни криминальных авторитетов, ни коррумпированных чиновников. По Приокску идут слухи, что даже менты могут умыться собственной кровью, если у Богачева появляются доказательства их продажности. Может, врут, а может, и нет… Так что же делать-то? А делать сначала надо одно – получить информацию о раскладе сил в криминально-ментовских отношениях. Значит, надо не мешкая ехать к Махурину. Уж он-то точно знает и бандитских кукловодов, и настоящих ментов.

Николай снял трубку и уже стал набирать номер махуринского офисного телефона, как вдруг подумал: «А что если этот Седов, сидя тут, на моем месте, оставил где-нибудь «жучка»? Ведь пока меня не было, запросто могли установить любую прослушку, даже диктофон могли где- нибудь спрятать – так, на всякий случай. Черт их знает, этих бандюков».

Николай осторожно, словно боясь потревожить предполагаемого «жучка», заползшего с помощью бандитов в его кабинет, положил трубку и вышел, решив, что завтра, на всякий случай, тщательно проверит свой кабинет и находящиеся в нем предметы на наличие «насекомых».

Он прошел в кабинет заведующей, где был еще один телефон, и позвонил Махурину. Тот оказался на месте, и готов был встретиться с Николаем.

Глава пятая

Выбор силы

Через двадцать минут Николай подрулил к махуринскому офису. Молчаливый коридорный страж, ответив лишь кивком головы на приветствие Николая, проводил его до двери приемной и молча ушел прочь.

В приемной, против обыкновения, никого не было.

Махурин встретил озабоченного Николая без своей обычной улыбки.

– Ты чего такой смурной? Случилось что? – спросил Махурин, едва Николай переступил порог.

Они молча пожали руки.

– Случилось, – хмуро сказал Николай.

Махурин повторил вопрос:

– Так что произошло? Ты мне расскажи все по порядку: кто, как, что, зачем и так далее. Ну!

Николай рассказал, а в конце своего рассказа отчаянно выкрикнул:

– Да не брал я ни у кого никакие деньги! Не брал!

– Что ты орешь! Ты еще тут руки начни заламывать… Ладно. Спокойно. А вообще, хреново дело, – озабоченно сказал Махурин и нахмурился.

– Кажется, что все. Вилы, – угрюмо сказал Николай. – Похоже, хотят отобрать бизнес.

Махурин пристально исподлобья посмотрел на Николая.

– Да ладно тебе, не паникуй. Ты же знаешь: кто с вилами к нам придет, тот от вил и погибнет, – попытался пошутить он.

Однако Николай шутку не принял. Покачав головой, он сказал:

– Не думаю. Кажется, не тот случай. Да и Седов пришел не с вилами. Он пришел с автоматами и отморозками. Да и не важно, с чем он пришел! Он пришел – и все! И этого достаточно! А те, кто обязан не допускать появления седовых, делают вид, что Седова не существует. Что, менты о нем не знают?

– Стоп, стоп! Давай по порядку! Не вали все в кучу. Ты спросил, что важно, да? Что сейчас важно? – уточнил Махурин и тут же, не дожидаясь ответа, сам начал отвечать. – А важно сейчас только одно – сила. Если она у тебя есть, ты уважаемый человек. Если нет, то ты и не человек вовсе, – так, лох, насекомое, тряпка. Понимаешь? И об тебя каждый, кто сильнее тебя, может вытереть ноги. Седов, например. А что дает силу, Коля? Правильно – только сама сила. А что такое сила? Это твоя внутренняя убежденность в твоей правоте, в правоте твоих действий, мыслей. Так в чем ты убежден?

– В чем, в чем, – проворчал Николай и устало опустился в кресло. – В том, что они меня раздербанят и пустят по миру.

– Ясно. Ты убежден в собственном бессилии.

– А ты, что ли, мне силу придашь?

– Придам.

– Придашь… И как же ты мне ее придашь? Ты что, колдун? Сам же говоришь, что они слишком сильны…

– Тебе дали три дня? Дали?

– Ну, дали. И что?

– А то, Коля, что использовать их надо с умом.

– Как – с умом? Что значит – с умом? О чем ты? Ты посоветуй, что делать, а не темни…

Махурин прошелся по кабинету, поглядывая при этом на Николая, словно оценивал: способен ли сидящий перед ним человек, являющийся его другом, понять истину своего положения? Выдержит ли, поняв ее?