Согласно Гильдемару, духовная жизнь бенедиктинца характеризуется глубоким переживанием сверхъестественного, безраздельной любовью к Иисусу Христу, полным самоотречением, осознанием присутствия Божия и добродетелями страха Божиего, послушания и терпения. Кроме того, для правильного воспитания совести и для воспитания смирения монах должен добросовестно исповедоваться в своих делах и мыслях либо аббату, либо брату-духовнику. Жизнь монаха, как полагает Гильдемар, делится на созерцательную и деятельную, то есть, монах должен заниматься и молитвенным деланием, и физическим трудом.
Комментатор дает несколько советов, касающихся молитвенной практики, основной для монаха-бенедиктинца. Поскольку забота о мирских вещах мешает сосредоточиться на общении с Богом, монах должен с предельным вниманием и самоотдачей предаваться псалмопению. Воспевая слова молитвы, исходящие от Самого Бога, монах может ощутить присутствие Божие.
Рассуждая о личной мысленно творимой молитве, Гильдемар утверждает, что для большинства людей она трудна и поэтому должна быть краткой. Трудность состоит в том, что человеческий ум обычно не в состоянии долго удерживать внимание на такой молитве и отвлекается проникающими в него помыслами. Заметив рассеянность, поучает Гильдемар, монаху следует прервать молчание и заняться чтением, псалмопением или физическим трудом. Монах, соблазняемый дурными мыслями и продолжающий при этом молитву в молчании, нарушает Правило; но нарушает его и тот, кто, получив благодать продолжительной молитвы в молчании при отсутствии помыслов, обрывает ее по малейшему поводу. Если же монах по благодати Божией получает дар созерцательной молитвы в то время, когда он занят
КЛЮНИЙСКАЯ РЕФОРМА
Постепенно ослабляя аскезу и все больше умаляя значение физического труда в монашеской жизни, монахи-бенедиктинцы с великим усердием сосредоточивались на богослужении и
В области богослужения бенедиктинские монахи содействовали успеху реформы, начатой Карлом Великим. Было создано очень много текстов, особенно новых гимнов; кроме того, в первоначальном виде было восстановлено богослужебное пение. В церковный календарь вводятся новые праздники; в общие богослужебные молитвы вплетаются своеобразные гимны и молитвенные возглашения, выражающие личную преданность. Епархиальное духовенство было обязано в своих храмах совершать ежедневную мессу, а также антифонные молитвы по бревиарию, хотя Собор в Э-ла-Шапель не вменил духовенству в обязанность совершение молитв по бревиарию.
[200]Богослужебные темы сосредоточивались на Христе, при этом особое место занимали темы:Спаситель, Царь царствующих, Господь и Святой Крест, — и на Преблагословенной Его Матери. Уже вошло в обычай совершать в честь Девы Марии субботнюю вотивную
[XLIV]мессу; в этот период также заметно увеличилось число посвященных Деве Марии молитв и гимнов. Внимание богословов того времени занимали два доктринальных вопроса — приснодевство Марии и Ее успение. [201]Наряду с мессой в целом большое внимание уделялось собственно Евхаристии, как, впрочем, и должно быть в духовной жизни, средоточием которой является литургия. Евхаристия понималась как воспоминание о страданиях и смерти Христа и как средство, которым Христос передает людям плоды Своего Пасхального торжества. Серьезные требования неизменно предъявлялись к подготовке к достойному принятию причастия.
Таковы особенности христианской духовности, находившейся под бенедиктианским влиянием, в конце эпохи Каролингов накануне распада Римской империи. Исторические книги сообщают о позорных, гибельных последствиях разрушения централизованной гражданской власти и перехода церковной власти в руки мирян: расколы и раздоры потрясали папский престол, храмы и монастыри попадали в подчинение светским властям, процветала симония, священство нарушало целибат, практиковалась инвеститура мирян на должность аббата. В одиннадцатом и двенадцатом веках Церковь колебалась между упадком и реформой, но, в конце концов, пошла по пути христианского обновления, которое возглавил Папа Григорий VII (1073–1085).