Христианское учение о молитве и ее значение в деле нравственного совершенствования

     Словом, прошение о Царствии есть благоговейное желание, чтобы Царство Божие, распространяясь на земле, утверждалось в душах верующих и в свое время привело их в «наследие нетленно и нескверно и неувядаемо, соблюдено на небесех» (1Пет. 1:4).

     О третьем прошении: «Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли»

     Будучи сынами благодатного Царства нашего Господа и готовясь к наследию вечного царства – Царства Славы, мы должны стараться вести такую жизнь, какая свойственна небожителям, – исполнять здесь на земле Его святую волю так, как исполняют ее Ангелы в светлых небесных обителях. «Прежде достижения неба, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – надо землю сделать небом, чтобы и живя на ней так поступать и говорить, как бы находились на небе» [38]. А так как мы на пути к Царству Небесному окружены разнообразными соблазнами, то в третьем прошении – «Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли» – мы и молим Господа укрепить нас в добре, в подчинении своей воли Его воле. «Естество человеческое, – поучает святитель Григорий Нисский, – однажды приведенное в расслабление пороком, немощно для добра. Ибо человек не с такою легкостью, с какою доходит до худого, возвращается от него опять к доброму... Посему, когда действует в нас стремление ко злу, то не бывает потребности в содействующем, потому что порок сам собою довершает себя в воле нашей. Когда же возникает возжелание лучшего, то потребно бывает, чтобы Бог помог привести его в исполнение» [39].

     О четвертом прошении: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь»

     С этого прошения начинается вторая часть молитвы Господней. Первые три относились преимущественно к славословию Имени Божия, хотя с этим славословием тесно связана и наша собственная слава. Следующие же четыре составляют просьбу о благах нашей личной жизни, хотя опять-таки дарование этих благ относится и к славе Имени Божия. «С четвертого прошения, – читаем в книге «Святоотеческих наставлений о молитве и трезвении», – начинается поворот молитвы» [40]. Церковный писатель Тертуллиан видит в этом проявление Божественной Премудрости. «Какой прекрасный Божественная Премудрость дала порядок молитвенным прошениям, – восклицает он, – когда после небесного, то есть Имени Божия, Царства Божия, воли Божией, дала место прошению и о земных потребностях» [41].

     Словами четвертого прошения мы молим Господа, чтобы Он дал нам на этот день все необходимое для нашего существования как телесного, так и душевного. Для телесной жизни нужны пища, одеяние и жилище. Но это попечение о естественных потребностях не должно заглушать памяти о всеблагом Божием Промысле. «Жизнь человеческая однодневна, – поучает святитель Григорий Нисский. – Собственность каждого – одно только настоящее, а надежда на будущее остается в неизвестности... Для чего мучить себя неизвестным, томить заботами о будущем? Сказано – «довлеет дневи злоба его» (Мф. 6:34)... Скажи Тому, Кто дает «пищу всякой плоти» (Пс. 135:25): от Тебя моя жизнь, от Тебя да будет и средство к жизни» [42].

     Ограничивая естественные потребности строгой необходимостью, христианин должен больше помышлять о хлебе духовном [43] – слове Божием (Мф. 4:4), «питающем душу ведением Божественной истины» [44], о Святых Таинствах и особенно заботиться о Таинстве Причащения (Ин. 6:53-56). «Хлеб обыкновенный, – поучает святитель Кирилл Иерусалимский, – не есть насущный, а сей святой хлеб (Тело и Кровь Господа) есть насущный... Сей хлеб сообщается всему твоему составу к пользе души и тела» [45].

     Словом, в четвертом прошении молящийся подчиняет низшие стремления материальной природы высшим потребностям и связывает с Богом свою вседневную жизнь, свое настоящее.

     Но чтобы это соединение с Богом было истинным, чтобы начать жить по-Божьи, христианин, как говорит Владимир Соловьев, «должен прежде исполнить всякую правду... Прежде чем приобретать новое благо, обязан уплатить старый долг» [46]. Но об этом говорится уже в пятом прошении.

     О пятом прошении: «И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим»

     Под долгами здесь разумеются наши грехи. «Долг в Писании, – говорит Тертуллиан, – есть образ греха» [47]. Господь нас сотворил, дал нам жизнь, наделил нас естественными и духовными дарами. Получив от Него все, мы должны и отдавать Ему все, употребить все Его дары во благо, направить свою жизнь по Его заповедям, по Его Божественному учению. Когда же мы остаемся неблагодарными Господу и живем по своим прихотям, то и являемся Его должниками.