Христианство и философия

Да, видеть Бога телесными очами невозможно, но встретиться с Ним, подобно тому как с Ним встретился апостол Павел (тогда еще Савл) на пути в Дамаск, вполне возможно. Есть много в высшей степени достоверных свидетельств о подобных встречах. Приведу свидетельство ныне здравствующего митрополита Антония (Сурожского). Он рассказывает о том времени, когда ему было четырнадцать лет, и он упорно отвергал Бога.

Дело происходило во Франции в тридцатые годы в русской послереволюционной эмигрантской среде. Будущего митрополита окружали верующие люди, которые упорно убеждали его, что Бог существует. И вот однажды, чтобы окончательно «проверить и покончить с этим», он попросил у мамы Евангелие, заперся в своем углу, посмотрел на книжку и обнаружил, что евангелий четыре, а раз четыре, то одно из них, конечно, должно быть короче других. Вот как об этом рассказывает сам Антоний: «И так как я ничего хорошего не ожидал ни от одного из четырех, я решил прочесть самое короткое. И тут я попался; я много раз после этого обнаруживал, до чего Бог хитер бывает, когда Он располагает Свои сети, чтобы поймать рыбу; потому что … Марк писал именно для таких молодых дикарей, как я, — для римского молодняка. Этого я не знал, но Бог знал… И вот со мной случилось то, что бывает иногда на улице, знаете, когда идешь — и вдруг повернешься, потому что чувствуешь, что кто-то на тебя смотрит сзади. Я сидел, читал и между началом первой и началом третьей глав Евангелия от Марка, которое я читал медленно, потому что язык был непривычный, я вдруг почувствовал, что по ту сторону стола, тут, стоит Христос… И это было настолько разительное чувство, что мне пришлось остановиться, перестать читать и посмотреть. Я долго смотрел; я ничего не видел, не слышал, чувствами ничего не ощущал. Но даже когда я смотрел прямо перед собой на то место, где никого не было, у меня было то же самое яркое сознание, что тут стоит Христос, несомненно. Помню, что я когда откинулся и подумал: если Христос живой стоит — значит, это воскресший Христос. Значит, я знаю достоверно и лично, в пределах моего личного, собственного опыта, что Христос воскрес и, значит, все, что о Нем говорят, — правда».

Таково поразительное и в высшей степени достоверное свидетельство митрополита Антония о его встрече с иным Христом в тридцатые годы в Париже.

Бог и человек

Для того чтобы более доступно истолковать взаимосвязь между Богом и человеком, попробую обратиться к строкам из оды Гаврилы Романовича Державина «Бог».

Ода — это поэтический жанр, который был распространен в русской поэзии XVII–XVIII вв. Одами назывались торжественные стихотворения, посвященные какому-либо историческому событию или герою. Из названия оды Державина ясно, что ее героем является Бог.

Тебя, душа моя быть чает,
Вникает, мыслит, рассуждает:
Я есмь — конечно есть и Ты!

Ты есть! — природы чин вещает,

Гласит мое мне сердце то,
Меня мой разум уверяет,
Ты есть — и я уж не ничто!

Частица целой я вселенной,

Поставлен, мнится мне, в почтенной
Средине естества я той,
Где кончил тварей Ты телесных,
Где начал Ты духов небесных
И цепь существ связал всех мной.

Я связь миров повсюду сущих,

Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь — я раб — я червь — я бог!

Слово «бог» в последней строчке написано, естественно, с маленькой буквы, так же как в 81 псалме, в котором Бог говорит: «Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего все вы».

Но, будучи я столь чудесен,
Отколе происшел? — безвестен;
А сам собой я быть не мог.
Твое созданье я, Создатель!
Твоей премудрости я тварь,
Источник жизни, благ Податель,
Душа души моей и Царь!

Хотя архаичный язык этого произведения не всегда легко воспринимается, но смысл приведенного текста в основном понятен.

Итак, попробую прокомментировать некоторые строчки из оды.

«Я есмь — конечно есть и Ты!». Дословный смысл этой строки таков: я существую, следовательно (с логической необходимостью), существует и Бог. Казалось бы, это утверждение абсурдно и нелепо, ибо оно ставит существование Бога в зависимость от моего существования — я как бы становлюсь причиной существования Бога. Но Державин имеет в виду, что наличие человека — это достаточное основание для умозаключения о наличии Бога.