Христианство. Как все начиналось

Для Иудеев я был как иудей, чтобы приобрести иудеев… для чуждых Закона – как чуждый Закона… чтобы приобрести чуждых Закона… Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых.

( 1 Кор 9:20–22 )

Его миссионерство среди иудеев диаспоры наталкивалось на большое сопротивление, и синагогальные власти неоднократно подвергали его наказанию: «От иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного [самое строгое телесное наказание, разрешенное иудейскими правом согласно М.Маккот 3:10]; три раза меня били палками, однажды камнями побивали» (2 Кор 11:24–25).

В свете критической оценки сведений в Деяниях наиболее правдоподобный сценарий, пожалуй, заключается в следующем. В ходе своих путешествий Павел и его товарищи регулярно пользовались гостеприимством местных иудейских общин. Затем он пользовался первой возможностью обратиться к конгрегации (в ходе субботнего богослужения). Иногда его даже приглашали проповедовать второй раз. Дело заканчивалось тем, что некоторые иудеи и обычно большее число язычников, «боящихся Бога», следовали за Павлом и просили о дальнейших наставлениях. Большинство же иудеев отвергали его учение, и враждебно настроенные руководители синагоги, считая Павла угрозой миру в общинах, как правило, пытались убедить новообращенных одуматься (Деян 13:45; 17:13). В таких случаях Павел и его коллеги покидали иудейскую общину и отдавали все усилия назиданию язычников. В укор невосприимчивым иудеям они говорили: «Вам первым надлежало проповедовать слово Божие, но поскольку вы отвергаете его… мы обращаемся к язычникам» (Деян 13:46). Такие неиудейские обращенные формировали ядро новых Павловых общин. Члены общин собирались по домам (обычно у более состоятельных христиан). Так языкохристианство начало завоевывать эллинистический мир.

Зримые особенности Павлова христианства

Сначала мы рассмотрим зримые особенности: крещение, преломление хлеба, харизматические феномены, христианский путь жизни и иерархическую организацию Церкви.

Крещение

Какая реакция ожидалась от языческих слушателей Павла? Как происходило их воцерковление? Подобно палестинским христианам, они должны были уверовать в Искупителя, возвещенного Павлом, – распятого и воскресшего Иисуса Христа – и креститься в его имя. Когда коринфская церковь раскололась на группы, и одни стали считать наибольшим авторитетом Павла, другие – Аполлоса, третьи – Кифу, Павел задал им риторический вопрос: «Разве во имя Павла вы крестились?» (1 Кор 1:12–13). Имеется в виду, что крестились люди во имя Иисуса Христа, а не во имя тех или иных церковных лидеров. Более того, Павел подчеркивал, что Христос послал его не крестить, а благовествовать (1 Кор 1:17), и за вычетом редких случаев (1 Кор 1:14–16) крестили лишь его помощники.

Хотя Павел много говорил о харизматических дарах Духа, он не увязывал их с крещением (в отличие от автора Деяний). Его вклад в обряд посвящения был вероучительным и состоял в разъяснении духовного смысла. В контексте своей концепции искупления Павел считал, что в крещении человек мистически переживает смерть, погребение и крещение Иисуса. Тем самым обычный иудейский очистительный обряд обретал неожиданный смысл.

В иудаизме погружение в воду было избавлением от ритуальной нечистоты, вызванной телесными функциями (сексом, менструацией, деторождением), дерматологическими и половыми болезнями или соприкосновением с мертвым телом. У Иоанна Крестителя омовение покаяния понималось более духовно: как символ избавления от скверны греха. Базовый смысл – очищение – сохранился даже в обрядах, совершавшихся единожды (например, омовении прозелитов при принятии иудаизма). Погружение, связанное со вступлением в Завет у новых членов кумранской общины, также было во многом очистительным: «Когда его плоть… освятится чистой водой, она станет чистой через смиренное подчинение души всем заповедям Божиим» (1QS 3:9).

Павел же придавал крещальному бассейну глубокий аллегорический смысл. Этот бассейн символизировал гробницу, в которой тело распятого Иисуса пребывало до воскресения. Сходя в воду и выходя из воды, новообращенный аллегорически отождествлялся со смертью, погребением и воскресением Иисуса. Крещение мыслилось как таинство нового рождения.

...

Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак, мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни.

( Рим 6:3–4 )