Христос и первое христианское Поколение

Благодарность есть выражение любви. И просьба об исцелении предполагает любовь. Делание правды, вытекающее из веры, есть исполнение закона любви. Во время пути Господь вызвал законника, вопрошавшего Его об условиях наследования жизни вечной, к ответу от закона, в двоякой заповеди любви (10:25-27). Пример любви к ближнему дает притча о милосердом самарянине, в ответ на вопрос законника: «а кто мой ближний?» (10:29-37). Смысл притчи — не в том. что ближним, впавшим в разбойники, оказался не священник и левит, а презираемый иудеями самарянин. Урок содержится в заключительном призыве: «иди, и ты поступай так же». Так же, как самарянин. Учение о любви во время пути возвращает нас к ранним галилейским дням. И так же, как и в ранние галилейские дни, закон любви имеет преимущество перед законом обряда. В этом — смысл обличения фарисеев за обедом в Капернауме (11:37-52): тщательно принося десятину с равных овощей, они нерадят о суде и любви Божией (ст. 42). Как уже было указано, раввинистическое толкование закона о субботнем покое допускало его нарушение для лечения болезней, грозивших, в случае промедления, неминуемым смертельным исходом. Во время пути отмечено нарушение Господом субботы для исцеления скорченной женщины (13:10-17) и другое нарушение для исцеления больного водянкою (14:1-6). В обоих случаях, Господь отвечает на соблазн присутствующих ссылкою на обычное человеческое сострадание: хозяин в субботу ведет на водопой домашних животных (13:15) и старается спасти их в беде (14:5). Интересно, что во втором случае слово «осел» в русском переводе восходит к худшей форме евангельского текста. Лучшие рукописи имеют слово сын. И Господь, исполняя волю Пославшего Его, являет Его любовь, как любовь Отца. На высших ступенях любовь к ближнему связана со служением духовным ценностям. Марфа, заботившаяся и суетившаяся о многом, ниже Марии, сидевшей у ног Иисуса. Благую часть избрала Мария (10:38-42). Как уже было указано, в Лк эпизод в доме Марфы и Марии есть осколок Иерусалимского предания и должен быть отнесен к пребыванию Господа в Иудее перед началом пути, сохраненному в Ин 7-11. В рамках Лк, мы нашли место для этих пяти глав Четвертого Евангелия между 10:16-17. Посещение Господом Марфы и Марии в Лк только приблизительно отвечает месту эпизода в хронологии евангельской истории. Ближайший контекст определяется внутренним смыслом повествования, как его почувствовал евангелист Лука. Подобно милосердному самарянину, Марфа служила телесным нуждам Учителя. Мария в любви к Учителю — не меньшей, чем любовь ее сестры — внимала Его учению и небрегла о Его телесных нуждах. В Лк не сказано, чтобы Мария, в отличие от Марфы, узнала в Учителе обетованного Мессию и служила Ему, как Богу. В Ин (11:27) мессианское исповедание вложено в уста не Марии, а Марфы. Ясно одно: учение, к которому Мария приникала, она принимала, как глаголы Божии. В прикосновении к высшим духовным ценностям, любовь к ближнему связана с любовью к Богу.

Ближайшее выражение любовь к Богу получает в молитве. Призыв к настоятельной молитве повторно звучит в повествовании о пути (Лк 11:1-13, 18:1-14). В одном случае — мы это уже видели — молитва к Богу, как к Отцу, есть молитва об утверждении Царства, и она же — о даровании Духа. Дух Святой утверждает Царство (11). Сердце верующего чает Царства и взыскует Духа по любви. В другом случае, молитва есть молитва о защите в эсхатологическом свершении (18:1-8). Условие защиты есть вера (ст. 8), которая невозможна без любви. Смирение в молитве, к которому Господь призывает в притче о мытаре и фарисее (18:9-14), тоже вытекает из любви.