Христос рождается

Незамѣтнымъ образомъ неразрѣшимые вопросы Зюли перешли въ мечты: она уже не спрашивала «какъ и отчего?» она видѣла… Она видѣла Сашину дѣвочку, худенькую, крошечную, какъ прачкинъ Ванюшка; дѣвочка сидѣла въ углу и умирала. Что такое умирать, Зюлька не знала, но она представляла себѣ что-то очень страшное, самое страшное, что могла выдумать. Дѣвочка умирала, а Зюлька побѣжала къ мамѣ, упросила ее отдать бѣдняжкѣ и елку и платье съ пестрымъ кушакомъ. Въ мысляхъ Зюльки что-то путалось: выходило такъ, что она все только хотѣла отдать дѣвочкѣ платье и елку; она хотѣла и вмѣстѣ съ тѣмъ знала, что все это еще ея, что завтра будетъ хорошо и весело, а дѣвочка сидѣла и умирала въ углу.

— Не умирай, я отдамъ тебѣ, все отдамъ! — шептала Зюлька. Впервые дѣтская душа ея открывалась добру и состраданію; привычное безсознательное счастье ея уступаіо невѣдомому еще чувству, отступало, блѣднѣло…

— Все отдамъ, все! — повторяла она все болѣе горячо и убѣжденно. И вдругъ новое чувство охватило ее всю, сжало ей горло. Глаза ея широко и удивленно раскрылись; минуту она словно прислушивалась къ себѣ, къ біенію своего сердца и потомъ невыразимая радость переполнила ея дѣтскую душу, и радость, и грусть, и любовь къ кому-то… Зюлька быстро повернулась лицомъ въ подушку, плечи ея задрожали, и она заплакала.

Она не знала еще, какъ жаль въ пустыхъ слезахъ давать исходъ своему дивному новому чувству.

Когда няня вернулась въ дѣтскую и убрала въ комодъ свое варенье, она увидала открытый положекъ Гришиной кроватки и подошла посмотрѣтъ на своего любимца.

— Да гдѣ же это онъ? съ нами сила Господня! — чуть не вскрикнула старушка. Она прошла къ кроваткѣ Зюльки и всплеснула руками; на подушкѣ, вся разметавшись, крѣпко спала Зюля, а у ногъ ея, скорчившись и натянувъ рубашенку на поднятыя колѣнки, сидѣлъ ея любимецъ и тихо улыбался во снѣ. Няня осторожно подняла его, обхватила руками и, прижимая къ себѣ его теплое, плотное тѣльце, быстро перенесла его черезъ комнату и уложила въ кровать.

— У, баловникъ! — ласково ворчала она, прикрывая мальчика одѣяломъ. — Неймется ему! за день-то-деньской не нашалился до сыта.

Она вернулась къ Зюлькѣ; поправляя ей волосы, она провела рукой по ея мокрому еще отъ слезъ личику и на лицѣ ея выразились испугъ и тревога.

— Съ чего бы? — подумала она. — Во снѣ приснилось что-нибудь.

Зюля дышала тихо и ровно. Старушка скоро успокоилась. Она обвела дѣтскую заботливымъ взоромъ, потомъ обернулась лицомъ къ образу.

— Христосъ рождается… — громкимъ явственнымъ шепотомъ произнесла она и съ трудомъ коснулась пола вытянутыми пальцами руки.