Хризалида

Унеси меня на волке сером,
Унеси меня, Иванушка, домой,
В наше царство, за леса и горы,
Далеко от жизни — ведьмы злой.

Во дворце твоем, в моей светлице,

Как на небе, солнце и луна.
Не смолкают песни райской птицы,
Днем и ночью музыка слышна.

1915, Москва

«В полночь глухую меня ты покинул…»

В полночь глухую меня ты покинул,
Братец Иванушка, в чаще лесной.
Братец Иванушка, в царстве змеином
Змей-семиглав обручился со мной.

Страшно мне жить под владычеством змея.

Давит кольцо его ласк мою грудь.
Злое дыхание пламенем веет.
Красные жала лицо мое жгут.

Неба не видно в подземной пещере.

Камни, песок без воды…
Воют вокруг невидимые звери,
Ветер завеял дороги следы.

Братец Иванушка, братец мой милый,

Поздно следов и дороги искать.
Сердце уснуло и всё позабыло,
Любо ему под землей остывать.

[1920]

«Далеко, далеко, за алмазной горой…»

Далеко, далеко, за алмазной горой
В терему у зари, под вечерней звездой
Спит Иванушка, чарами злыми пленен,
И в хрустальном гробу видит горестный сон,
Что в Кащеевом царстве одна я бреду
И дороги-пути из него не найду,
Что во тьме меня злой чародей сторожит,
И коса его злобно о камень шуршит,
И слетают о полночь ко мне упыри
И сосут мое сердце, и кровью зари
Обагряется в небе хрустальный чертог,
Где Иванушка в горестном сне изнемог.

[1921]

«Братец Иванушка, сегодня приснился…»

Братец Иванушка, сегодня приснился
Мне страшный кто-то с волчьей головой.
Крепко зубами мне в сердце он впился
И пропал в гущине лесной.

Как тень, по орешнику я бродила

И зачем-то орехи брала,
А в груди у меня уж не сердце было,
Раскаленный горн добела.

Вышла на поляну, вижу две осины —

На каждом листке огонь и кровь…
Смеется старый лесовик под ними:
«Вот она, ваша человечья любовь».

[1921]

«— Здравствуй, Иванушка, братец родимый…»

М.В.Ш.

— Здравствуй, Иванушка, братец родимый,
Что же ты мимо сестрицы идешь?
Отчего на бровях твоих иней,
На ресницах белые слезы?
Разве и ты в плену у Мороза
В серебряном царстве живешь?

— Что говоришь ты, Аленушка,

В толк не умею я взять.
Правда, зима студеная,
Да я начал дрова припасать.

— Не позволит Морозко, Иванушка,

Топить в ледяном лесу…
— Проживешь без огня, Аленушка,
Я шубку тебе принесу.

— Не носи мне шубу, Иванушка,

Сомнется убор парчевой…
— Ну, прощай, я застыл, Аленушка,
Говоривши с тобой.
И пора мне, сестрица милая,
На деревню к жене молодой.

24 ноября 1921, Сергиев Посад

«Ожерелье из слез моих жемчужинок…»