Хризалида

ИЗ КНИГИ «О ПРЕХОДЯЩЕМ И ВЕЧНОМ»

Блудница Роав

Остановись, прохожий, на мгновенье
Во имя ночи той, что я была с тобой.
Ты не узнал меня. Спина моя согбенна,
И седы волосы, и взор померкнул мой.

Но это я — Роав. Тебя из всех прохожих

Я одного возлюбленным звала.
С тобой одним на всем доступном ложе
Невестой чистою и любящей была.

С вершин [Фавора] ветер налетает,

Взметает прах всех четырех дорог
И, злобствуя над нами, раскрывает
Шатра убогий кров.

В Вефиле у тебя есть крепкая храмина

И мать твоих детей, любимая жена,
Но мы одни под звездами пустыни,
Что ты вошел ко мне, не будет знать она.

Не просит ласк дряхлеющее тело,

И поздно мне дитя твое зачать.
Я в эту ночь, припав к тебе, хотела,
Как встарь, на звезды поглядеть опять.

Ты вдаль уйдешь, но станет ночь теплее,

И я во сне услышу, как тогда:
«Роав, Роав, ты мне всех жен милее,
Ты мне сестра, голубка и звезда».

5 января 1921

«У колодца ведра плескались…»

У колодца ведра плескались,
И всю воду я разлила
Оттого, что мысли мешались
И душа как в аду жила.

Вдруг подходит ко мне прохожий,

Не священник и не левит,
Но по виду служитель Божий,
И смиренно мне говорит:

«Дай мне пить, жена-самарянка».

«Нашел у кого просить!
У колодца я спозаранку
И воды не могу наносить.
Я в колодец ведро уронила
И разбила два кувшина,
Ты не знаешь, что со мной было».
Он сказал: «Ты блудница, жена,
И сегодня горишь в геенне,
И в сердце твоем нож
И своей, и чужой измены.
И всегда ты жаждешь и пьешь,
Угасить напрасно желая
Негасимую муку твою.
У меня же вода есть такая,
Коей жажду навек утолю».

Я молчала у ног пророка,

Но с груди моей камень упал.
А над нами высоко-высоко

Белый голубь летал.

[1921]

«Гляжу с вниманием прилежным…»

Гляжу с вниманием прилежным
В полуоткрытое окно:
По синим пажитям неспешно
Влача пушистое руно,

Волнисто-снежными стадами

Плывут и тают облака,
А там, вдали за облаками,
Весь мир держащая Рука

И надо мною, и над ними

Незримо чертит письмена.
И не стереть ничье в них имя,
Ни одного виденья сна.

25 апреля 1922, Сергиев Посад

«Шел Иуда полями…»

Шел Иуда полями.
Трава под его ногой

Свивалась в черное пламя,
И камень стонал немой.

В страхе бежал с дороги

Пред ним скорпион и змей.
И русло менял в тревоге
Бегущий мимо ручей.

Смерти искал Иуда,

Но тщетно звучал призыв.
Свершилось новое чудо
Под кущею белых олив.

Ветви обвиться не дали

Проклятой петле вокруг,
И роща вся задрожала,
Как будто пронесся дух.

Пал Иуда на землю,

Как зверь, завыл, скорбя,
И услышал голос: «Я внемлю.
Я здесь. Я простил тебя».

21 ноября 1921, Сергиев Посад

«Смуглая и стройная рабыня…»