Хромые кони

— Тебе и в пивняке сейчас быть не полагается, и что?

— Нет. Не намекал.

— Ты бы по-любому так ответила.

— Я понимаю, что тебе сейчас непросто. Кстати, это наш самый продолжительный разговор за все время знакомства.

Данный рекорд сегодня был побит уже дважды.

— А ты вправду читала «Эшендена»? — спросил он.

— Имеешь в виду — всего?

— Больше вопросов нет.

— Я люблю викторины. Поэтому знаю массу названий книг, которых никогда не читала. — Она перевела взгляд на ноутбук. — И все-таки чем ты тут занимаешься? Все еще читаешь свои транскрипты?

И прежде чем он успел ответить, она повернула ноутбук к себе и открыла. На экране перед ней высветилась та же полная цифр страница, на которую он пялился до ее прихода.

— Пи… Пи, — сказала она.

— Женский прямо и налево.

— Ха-ха, очень смешно. Это число «пи».

— Я в курсе.

Она прокрутила страницу вниз:

— До каких-то миллионных значений.

— Я в курсе.

Он повернул ноутбук к себе и закрыл файл. На флешке их было пятнадцать, из которых он просмотрел семь, но все они содержали лишь число «пи». До каких-то миллионных значений.

Он готов был поспорить на свой нетронутый сэндвич, что остальные восемь файлов содержат то же самое.

Сид ждала объяснений. Вздернула бровь.

— Чего?

— Так чем ты занимаешься-то? Заучиваешь «пи» наизусть?

— Ничем.

— Ага, — сказала она. — Понятно.

Он захлопнул ноутбук.

— И часто ты ходишь обедать в пивные? — спросила она.

— Только когда хочу тишины и покоя.

— Тишины и покоя? — покачала она головой. — Это здесь-то? Ну-ну. — Она посмотрела на часы. — Ладно, раз ты цел и невредим, я пошла обратно.

— Ты действительно скопировала файлы Хобдена?

Это было одним из наставлений С. Ч. «Масса вопросов остаются без ответа потому, что никому не приходит в голову их задать».

— Я уже говорила.

— Скажи еще раз.

Она вздохнула:

— У него неизменный распорядок. Кофе каждое утро, всегда в одном и том же кафе. Первым делом выкладывает содержимое карманов на столик. В том числе и флешку. — Она помолчала, ожидая реакции, но не дождалась. — Я опрокинула его кофе, устроила переполох. Пока он ходил за тряпкой, я подменила флешку и скопировала файлы на ноутбук. А потом поменяла флешки обратно. — Она сделала паузу. — На тот самый ноутбук, который ты доставил в Риджентс-Парк.

— Ты смотрела файлы?

— Нет, естественно.

Есть разные способы определить, лжет человек или нет. Например, направление взгляда. Вверх и влево — вспоминает. Вверх и вправо — придумывает. Сид смотрела Риверу прямо в глаза. А значит, не лгала. Либо делала это мастерски. В конце концов, она прошла те же курсы подготовки, что и он.

— Хорошо, значит…

Но она уже вышла.

Он тряхнул головой и вернулся к ноутбуку. Пяти минут оказалось достаточно, чтобы убедиться, что содержимое всех файлов одинаковое: бесконечные вереницы цифр, складывающиеся в одну бескрайнюю окружность. Если отбросить предположение, что Хобден занимался вычислением «пи» до каких-то доселе невиданных величин, то вряд ли эти файлы могли вызвать интерес Риджентс-Парка. Таким образом, либо Хобден был конченым параноиком и специально выкладывал напоказ фальшивую флешку с якобы резервными копиями секретных файлов, либо Сид отлила пулю.

Либо тут велась еще какая-то игра, о которой Ривер не имел представления.

Похоже, так оно и было. Очень и очень похоже…

Он отправился обратно в Слау-башню, покинув свой так и нетронутый сэндвич.

* * *

Здесь снова наблюдалось общее оживление. На лестничной площадке из кабинета Хо его окликнули Луиза Гай и Мин Харпер, поманили к себе, словно им не терпелось поделиться новостью еще с кем-то:

— Новое кино крутят.

— Новое?

— Новое, — подтвердил сидевший перед монитором Хо.

Остальные, включая Сид, толпились вокруг.

— Предыдущее было закольцованным отрезком, — сказал Хо. И хотя в голосе его не прозвучало никакой особой интонации, однако всем тут же стал очевиден подтекст: предыдущее было закольцованным отрезком, но никто, кроме него, этого не заметил. — Теперь крутят новый. Тоже по кругу.

Подавшись в сторону, пытаясь найти просвет между коллегами, Ривер наконец разглядел изображение на экране.

— И ты даже не поверишь… — сказал Струан Лой.

Но Ривер уже верил, потому что это было у него прямо перед глазами, на мониторе Хо: та же самая картинка, за одним исключением — на мальчишке не было мешка. Его лицо было прекрасно видно, но это было не то лицо, которое они рассчитывали увидеть.

— Это, однако, не означает, что это не исламисты, — сказал кто-то. — Я имею в виду захватчиков.

— Зависит от того, кто этот пацан.

— Наверняка окажется солдатиком. Британских вооруженных сил. Боец-мусульманин. Именно то, что им нужно.

— На солдата он не похож, — сказала Сид Бейкер.

Так оно и было. Он не был похож на солдата. Он выглядел нежным домашним мальчиком. Перепуганным насмерть. Разумеется, и солдата можно насмерть перепугать, но тут было что-то иное, что-то глубже: в чертах его словно налетом проступала та невинность, которую среди прочего из новобранцев выколачивают в первую очередь.

— Поэтому в первом ролике его заставили надеть перчатки, — сказала Сид. — Прятали цвет кожи.