Хромые кони

— Боже святый. Это что-то невообразимое.

— Похоже, Лэм затеял это похищение, чтобы потом ходить в героях. А может, чтобы таким образом поддержать репутацию Конторы. Так или иначе, все покатилось в тартарары. Его внедренный агент убит, а остальные исчезли вместе с Хасаном Ахмедом. И теперь вряд ли станут дожидаться заявленного срока исполнения угрозы.

— Господи помилуй, Диана! Это все на твоей ответственности…

— На моей? Насколько мне известно, Слау-башня не подпадает под мою юрисдикцию. Напоминаю для протокола, прежде чем мы начнем разбираться, кто тут виноват. Давай не будем множить сущности. Убитый — один из людей Лэма. В конце концов, Лэм ведь даже точно знал, где они прячутся!

— Значит, он тоже там был, близ Ватерлоо?

— Был. Где он сейчас, не знаю. Но мы его вычислим.

— Успеешь?

— Ингрид, в данный момент ему известно о местонахождении Хасана Ахмеда ровно столько, сколько нам. Его операция провалилась. Сейчас нужно думать о ликвидации последствий. Я понимаю, ты в шоке. Но я всегда говорила, что от него можно ждать чего угодно. А после этой истории с Партнером…

— Осторожнее.

— Официально я не в курсе, что именно там произошло, но у меня есть кое-какие догадки. И любой, кто способен на то, что устроил тогда Лэм, наверняка считает себя неуязвимым и на особом положении. Именно поэтому я и отправила туда Сид Бейкер.

— И что она доложила?

— Что Лэм ведет себя как полоумный затворник. День-деньской сидит в своей берлоге на чердаке, с опущенными шторами. Ничего удивительного, что он в конце концов слетел со всех катушек, Ингрид.

Она слишком часто обращается к ней по имени. Это следует контролировать.

— А что Бейкер говорит по поводу сегодняшнего?

— На данный момент Бейкер не в состоянии ничего говорить. Она среди сегодняшних потерь.

— Мать честная. Я что, пропустила совещание, на котором было решено начать военные действия?

— Мы сейчас всё зачищаем и ликвидируем последствия. Один из людей Лэма находится у меня внизу. Очень скоро из него вытряхнут неопровержимые доказательства. Будет достаточно, если мы продемонстрируем, что Лэм поддерживал связь с Блэком после того, как Блэк уволился из Конторы. Ведь Лэм, как известно, не самый общительный тип.

— Ты слишком рьяно рвешься в судьи.

— Так ведь ситуация-то — полная задница! Как, по-твоему, отреагирует дядя Хасана Ахмеда, когда в доме, где держали его племянника, обнаружится труп бывшего сотрудника спецслужб, пусть даже и действовавшего якобы самовольно? Сколько бы мы потом ни клялись, что Контора тут ни при чем, он все равно заподозрит, что без нас дело не обошлось. А это, на минуточку, человек, которого правительство ее величества хочет видеть в стане умеренно настроенных. Эту ситуацию необходимо разруливать.

— Там сейчас работают твои люди?

— Да. Но это не следственная группа и не эксперты-криминалисты. Если на улике написано «улика», то они ее заметят, а все остальное…

— Значит, они не заметят того, что помогло бы полиции найти Хасана, — закончила за нее Тирни.

Повисла пауза. На телефонном аппарате мигал огонек ожидающей линии — кто-то пытался ей дозвониться. Она проигнорировала индикатор. Трубка в руке словно бы раскалилась, но Тавернер сжала ее так крепко, что рука начала подрагивать.

— Ладно. Бери его.

— Лэма?

— Лэма. Посмотрим, как он все это объяснит.

— А что с Хасаном Ахмедом?

— Я думала, ты обо всем уже позаботилась.

«Играем по лондонским правилам, по лондонским», — напомнила себе Тавернер, а вслух сказала:

— Ингрид, мне нужно услышать это из твоих уст.

— О господи. Убийство племянника Махмуда Гула на нашей территории — это одно. Но если в этом каким-то боком замешаны наши органы — это уже совершенно другое. Оставь Хасана полиции и моли всех святых, чтобы его вовремя отыскали. Но что бы ни случилось, я не желаю видеть никаких упоминаний Пятерки в материалах расследования.

— Лэм, скорее всего, заартачится.

— Он не дурак. Подключи к этому Даффи. И всех остальных тоже забирай.

— Остальных?

— Весь персонал Слау-башни. Слабаков. Задерживай всех и каждого, выясняй, кому из них что известно, прежде чем они создадут еще больше проблем. Я не хочу, чтобы из-за этой истории Пятерку в очередной раз смешали с грязью. Нам и без того прилетает с избытком.

— Считай, что все сделано. Мягкой посадки.

Какое-то время Диана Тавернер сидела неподвижно, глядя на молодняк в оперативном центре. На пустые кресла за рабочими столами, где всего через несколько часов будет сидеть еще больше парней и девчонок, занимаясь все той же неблагодарной работой. Разумеется, каждого из них при поступлении на службу об этом предупреждали, и каждый из них притворился, что поверил. Хотя на самом деле в это никто никогда не верит, не с первого же дня. Каждый из них втайне мечтает о почете и общественном признании. Которого они никогда не получат. Она хотела подарить им героическую и славную победу. Этому тоже не суждено случиться. Все, что она может сделать, — это защитить их от скандала, чтобы, когда он разразится, под огонь попали не они, а никчемный балласт.

Она позвонила умельцам в Ватерлоо:

— Тело испарить. Помещение зачистить.