Читаем Хрон полностью

– Не стоит. Когда возвращаться на Землю будем, тогда поведаю. Нехорошо – в первом межпланетном путешествии, печальные истории слушать. И потом, я, с ещё двумя соратниками из «12 – ти», участвовали в спасательной операции… нас очень достали вопросом о трагедии того астрокруиза. Серьёзно, про легендарную миссию, из-за которой мы стали «Советом», достигли прорыва в науке, спрашивают гораздо меньше, чем про происшествие на поверхности Венеры. Понимаешь, из-за природных условий «Близнеца Земли», мы не смогли ничего поделать, чтобы «восстановить» погибших, никаких генетических или сознательных данных. Снова, природная стихия, одолела людей с их прогрессом. Отдельная боль, что всегда касается тех, кто долго пребывает в космосе: видеть, как гибнет близкий человек, а ты не можешь ничем ему помочь, иначе – сгинете вместе. Следишь за его смертью, слышишь отчаянный крик или мужественную, прощальную речь. Дух захватывает, кажется, дышать разучился… и «стабилизатор эмоций» плохо спасает в таких случаях.

– Поэтому вы так долго смотрели на планету?

– Нет. В «твоё время», была девушка, невеста и… любили мы «Утреннюю звезду», нашем символом «адская» планета являлась.

Екатерина поняла, она примерно так и думала.


Хрон выполнял прямые обязанности, отлучившись надолго в капитанскую «каюту» (Сергей свой корабль отождествлял с морским судном в терминах). Катя, налюбовавшись красотами космического пространства, принялась изучать вопрос касаемый неандертальцев и других, некогда вымерших видов, воссозданных на терраформированном Марсе. Благо, с доступными технологиями усвоение информации происходило невероятно быстро. Правда, Хрон предупредил, что с непривычки, можно легко перегрузить мозг. Поэтому все, в том числе они, особые, мутировавшие соратники из «Совета 12 – ти», часто пользуются переносом второстепенных данных из сознания на внешние источники.

Когда космонавт вернулся, Раскова решила уточнить о своих идеях, про новых обитателей «Красной планеты».

– Получается, мы, когда прилетаем туда, неандертальцы воспринимают нас «богами» с небес? А…

Капитан взмахом руки остановил вопрос девушки.

– Не продолжай! На этот повод более полувека споры горели. Знаю, ты подумала: раз мы «вывели» путём генетики и клонирования вымершие виды, терраформировали для них планету и помогаем в освоении, являясь, по сути, для «братьев младших» языческим божеством, то, вероятно, подобное произошло и с нами в древности? Палеоконтакт?

– Верно.

– Нет, заблуждение, давно опровергнутое. Наоборот: используя старую, ошибочную идею, мы воплотили её в жизнь. Люди в далёком прошлом думали: прилетим на Марс, а там роботы! В итоге роботы на «Красной планете» появились благодаря нам. При современных технологиях мы бы смогли определить, что когда-то, пусть хоть миллиард лет назад, в нашу жизнь случалось вмешательство извне. Его не было. Успокойся. До сих пор не смогли найти разумную жизнь у соседних звёзд, хотя надежды не теряем. Скорее всего, цивилизации становятся заложниками собственного прогресса, сами себя уничтожают: появляются и исчезают, словно пузырьки во время дождя.

– Но те создания, что вам помогли в «Экспедиции 12 – ти», разве не в счёт?

– Нет, совсем иное… мы не в силах понять, кто «они», а «они» – кто мы. Случился провал в пространстве, времени, материи. У «них», того «нечто», даже другие законы физики. Повторюсь – это взаимно. Несмотря на то что они помогли нам, мы помогли им, сработав по принципу зеркала. Но понять сущность относительно друг друга, невозможно. Разница, больше чем живые и мёртвые. Совсем другие. Не забивай голову.

– Скажи… ничего, если я перейду на «Ты»?

– Давно пора, мы ж ровесники… формально. Оба начала двухтысячных годов рождения.

– Спасибо, что напомнил мой паспортный возраст. – Поджала девушка губы, – почему религии сохранились? Вы нашли доказательства бога?

– Прямого нет, но и не опровергли его существования. Всё сложно. Если мы не можем понять кто те существа, что помогли в «Экспедиции 12 – ти», вероятно, не сможем осознать и бытия Бога. Потому, все религии, которые ты помнишь из своего времени, за исключением некоторых сект, действуют поныне. Есть одно… не знаю… основание. Полагать, что душа у нас, людей – существует.

– Какое?! – Вскочила девушка с пилотского кресла, – о чём угодно готова была услышать сегодня, но не об этом! Я же убеждённый атеист…

– Присядь, чего нервничаешь? «Боря» подумает, у тебя истерика и усыпит на земные сутки.

После слов пилота, робот, словно обрадовавшись, поднял манипуляторы и закружил ими, Хрон показал ему кулак и помощник уехал в другой отсек.

– Прости, эмоции. Так, что за основание?

– Мы научились клонировать людей давно, создавать точные копии, проще говоря – переносить сознание, вплоть до того, что мозговые данные человека загружаем на гаджеты. Но… странность одну не смогли изменить. Сейчас действует ограничение на воскрешения, клонирование людей и перенос сознания, раньше этого не было и, как бы сказать…

– Меня теперь сложно удивить, прямо говори.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вихри враждебные
Вихри враждебные

Мировая история пошла другим путем. Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, оказалась в 1904 году неподалеку от Чемульпо, где в смертельную схватку с японской эскадрой вступили крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». Моряки из XXI века вступили в схватку с противником на стороне своих предков. Это вмешательство и последующие за ним события послужили толчком не только к изменению хода Русско-японской войны, но и к изменению хода всей мировой истории. Япония была побеждена, а Британия унижена. Россия не присоединилась к англо-французскому союзу, а создала совместно с Германией Континентальный альянс. Не было ни позорного Портсмутского мира, ни Кровавого воскресенья. Эмигрант Владимир Ульянов и беглый ссыльнопоселенец Джугашвили вместе с новым царем Михаилом II строят новую Россию, еще не представляя – какая она будет. Но, как им кажется, в этом варианте истории не будет ни Первой мировой войны, ни Февральской, ни Октябрьской революций.

Александр Борисович Михайловский , Александр Петрович Харников , Далия Мейеровна Трускиновская , Ирина Николаевна Полянская

Фантастика / Попаданцы / Фэнтези / Современная русская и зарубежная проза
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее