Хрон

– Допустим, случилось несчастье у людей, близкого потеряли, идут они к учёным, а тела нет, «воскрешать» нечего… пожар уничтожил останки, например, ну и тому подобное. Но, есть определённые данные, благодаря которым, мы клонируем и переносим сознание умершего в новую оболочку, сведения о человеке имелись практически у всех вплоть до гибели, из-за специальных браслетов… не следует путать с чипированием. «Копия» человека почти неотличима от «оригинала», помнит и знает всё до момента своей биологической кончины или утраты сознания, всё! До сокровенных мыслей. А вот создавать нечто новое, «копия» не в состоянии. Был человек талантливым художником, поэтом, музыкантом, и прочее; клонированный же, мог повторить только то творчество, которое уже сделал ранее «оригинал», а придумать новое – нет. Провели тысячи опытов, экспериментов, но возможность творчества, не появилась ни у одной «копии». За исключением тех, кого «вернули к жизни», чьё тело было в достаточной сохранности… как твоё. Вот тогда-то, религиозные люди заявили, что за творчество и талант у человека отвечает душа. У «копии» её нет, потому она и теряет этот дар. Я верю им, кто-то нет… но другого, научного объяснения, пока не найдено.

Подобная новость, словно холодной водой облила Раскову: сделалось не по себе; страх прошёл сквозь тело. Екатерина долго мобилизовала внутренние силы, решаясь задать вопрос.

– А что если… я тоже лишь «копия»? Той девочки, замёрзшей больше тысячи лет назад?!

От подобной мысли её бросило в ужас. Не хотелось и представлять, будто всё, что она сейчас чувствует, испытывает – это не её, а чьё-то… «украденное» у умершей ранее.

– Прекрати. – Поднялся Хрон и, обойдя приборную панель, положил руки на плечи девушки. – Тебя мы не клонировали, а «реанимировали», возвратили к жизни. Лишь определённые твои органы… неважно. Это ты, ну та «Ты», которой почти тринадцать веков отроду.

– Такое реально проверить? Не смогу заснуть, пока не стану уверенной, что я настоящая… человек, а не ген из пробирки.

Космонавт протянул девушке гаджет.

– Ты чем ни будь творческим увлекалась?

– Стихи сочиняла, но так, для себя: напишу – сожгу.

Капитан щёлкнул пальцами и, развернувшись к прозрачной обшивке, весело сказал:

– Вот! Пробуй. Тем более впечатлений достаточно. Напиши про Марс или Венеру, Солнце. Уверяю, если ты «копия», у тебя не получится и одной строчки сложить.

Екатерина, отодвинув голографический КПК в сторону, попросила подать листок бумаги и карандаш.

– Ты консерватор? – Набрал Хрон команду «Боре», чтобы привёз нужное.

– Нет, дело творческое, сочинять могу только так. У меня друг был в прошлом году… эмм… ну, был когда-то, так он стихи, вообще, только пером гусиным писал! Потом перепечатывал на компьютере.

Катя взяла карандаш и посмотрела на пилота, тот, поняв, чего требуется, удалился в свою каюту.

Раскова постаралась вывести первую букву – не вышло. Рука задрожала, острие графита прорвало листок. Девушке страшно – вдруг не получится? – «Тогда выйдет, что я «копия». Нет, соберусь с духом, после напишу, пока попробую в мыслях чего ни будь прикинуть».

Не получалось и в голове… думала Екатерина об одном – «Если есть душа у людей, есть и бог? Тогда помоги мне! Сделай так, чтобы я оказалась настоящей, не скопированной».

Катя попросила «Борю» позвать капитана обратно. Пожалела, что Сергей ушёл, сперва было хорошо, побыть со своими, пусть и неприятными, смешанными мыслями, а теперь тоскливо, одиноко. Осознавать, что ты в маленьком помещении, а вокруг, за тонкой обшивкой и силовым полем, бесконечная пустошь космических просторов.

Скажи, – спросила девушка пилота, – почему я не знаю, что со мной случилось до… до того. Помню только: собирала вещи, вызвала такси и… всё. Проснулась в НИГ спустя тысячу с лишним лет.

– Не волнуйся, таковы правила – стирать память о смерти и того, что предшествовало ей. Опыты показали – это очень нежелательная информация… она подлежит безвозвратному уничтожению перед «возвращением к жизни», за исключением, если этого не требуется специально. Например, узнать обстоятельства гибели, так было с ледяной мумией «Этци». Чего растерянная до сих пор?

Раскова догадалась, что творится с её организмом: госпитальное вмешательство генных технологов после «реанимирования» проходит и начинают одолевать тревожные мысли. Постепенно вкрадывается осознание – «Все, кого я знала, умерли больше тысячи лет назад! Мама, папа, близкие, любимый… был ли он у меня? Парень, жених или муж? Хоть кто-то? Кажется, да… чувствую это, только не могу вспомнить».

– Переживания, – сбивчиво ответила девушка, – со мной начинает происходить неладное. Помоги, чувствую, сейчас в обморок упаду.

Хрон резво приблизился к спутнице и, подсоединив к её браслету загадочный прибор, ввёл на нём необходимые команды. Екатерине полегчало мгновенно.

– Спасибо, другое дело. – Задыхаясь, словно после пробежки, опустилась Катя в кресло пилота.