ХРОНИКА

25. Но так как в предыдущих книгах я, по забывчивости, ничего не сказал о епископе Свитгере, будет весьма кстати теперь это исправить. Родом из Саксонии, воспитанный в юности в Хальберштадте и Магдебурге, он был назначен Оттоном III епископом названного города; управляя им с крайним старанием, он, будучи поддержан Божьей милостью, отличался различными достоинствами. О них сообщу, приведя только 2 случая, истинность которых могу доказать, приведя правдивых свидетелей.

Его камерарий, когда хотел скрыть некую тайком украденную шапку, был обстоятельно допрошен своим благочестивым господином, но так и не сознался; тогда, будучи вынужден взять положенный на стол и от души освящённый нож, он схватил его, но тотчас же, будто раскалённый, бросил на пол и открыто признал свою вину.

В другой раз с большим трудом был схвачен некий, одержимый злым духом человек и приведён к названному отцу; тот, приказав его тотчас же освободить, мужественно, одним лишь посохом, отразил (несчастного), который яростно бросился на него, и, осенив знаком святого креста, успокоил, после чего разрешил ему уйти.

26. Сей муж, приписывая это не себе, а тому, кто творит подобное через него, жил во Христе отпущенное ему количество дней, со всяческим старанием служа Ему, как верный раб. 16 лет занимал он эту должность, постоянно отличаясь всякого рода достоинствами; наконец, тяжело заболев, он умер 19 ноября там, где и жил⁷⁶, в 10-й год правления нашего императора Генриха.

Его преемник Дитрих, сын моей тётки⁷⁷, также претерпел великое бесчестье от Генриха⁷⁸, сына графа Германа, о котором я говорил выше. В этом году вражда их, на время утихшая, опять возобновилась.

Хериберт, архиепископ Кёльна, также долго сносил от этого графа многочисленные обиды; не удивительно поэтому, что он долгое время держал под арестом его мать⁷⁹.

Сверх того, земли епископа Мейнверка были опустошены Титмаром⁸⁰, моим двоюродным братом и родным братом герцога Бернгарда.

27. (13.) Но зачем я всё это рассказываю, если ни в ком из них не вижу для себя ни доброго примера, ни облегчения? Уж лучше возьмусь за своё начинание; и, пока я его обдумываю, мне приходит на ум видение блаженного Иоанна: «Первое горе прошло, но вот! - 2 новых следуют за ним!»⁸¹. Ведь крайне прискорбно то, что я часто повторял в предыдущих местах. Так, во времена нашего правителя и непобедимого защитника Генриха никогда прежде не случалось такого ущерба, какой достался нам теперь за наши грехи. Ведь в июле месяце, 29-го числа, во вторник Марс так бушевал среди нас, что в вечности рыдает мать-церковь. В тот день Адальбольд, епископ Утрехта, вместе с герцогом Готфридом и с помощью своих вассалов и друзей, напал на Дитриха⁸², племянника нашей императрицы, который ранее, убив его вассалов, сильно ему навредил; на некоем острове⁸³ состоялся сбор их войска. Быстро приготовившись к битве, оно, к сожалению, нашло в ней смерть, которой грозило врагу. Его внезапно со всех сторон окружили фризы, бросившиеся из засады, и вассалы названного юноши, после чего оно, страшно сказать, окончило свою жизнь от меча и от воды, не нанеся никакого вреда врагу. Епископ едва сумел бежать на корабле; герцог также спасся от врагов; по словам очевидцев, погибло более 3 отрядов. Вся та страна, потеряв сильного защитника, ежедневно горевала, боясь прихода пиратов⁸⁴. Погиб граф Готфрид, мёртвым лежал также Иоанн, лучший воин, которого всегда будет оплакивать отечество⁸⁵. Их знатные и славные союзники, сражавшиеся до сих пор победоносной рукой, покоились теперь в несчастном жребии. Тела их смыли заслуженный нами позор; но, как я надеюсь, возрадуются их души, очищенные столь тяжкой бедой.

28. Но не удивляйся, читатель, этому несчастью; оцени лучше его причину! Нечестивый тот Дитрих был вассалом епископа; в некоем лесу под названием Мерведе⁸⁶ у него было большое поместье, о котором, как о незаконно отобранном у них, местные жители пожаловались императору в Нимвегене⁸⁷. Тогда император по совету князей приказал епископу Утрехта сжечь это место и вернуть его истцам; не сумев удержать своего господина от выполнения этого поручения, нечестивый юноша просил разрешения уйти, пообещав не допустить этого. Вскоре случилось то, о чём я рассказал, более из-за грехов наших, чем ради заслуг победителя. Задолго до того большая стая птиц, отовсюду слетевшихся туда и терзавших друг друга своими когтями, предсказала это страшное и непоправимое бедствие и отметила то место, где позже погибли те воины. Всё, что святой Давид желал горе Гильбоа⁸⁸, я, недостойный такой чести, желаю этому острову. В тот же день умер в Тиле Балдрик⁸⁹, епископ Льежский.