ХРОНИКА

10. В его память сестра его Тетта и жена Адела соорудили монастырь в местности под названием Альслебен⁴², где он и сам покоится. [Десятую?] часть всего его наследства они передали Богу и любезному его предтече, утвердив это привилегией и указом императора, с условием, чтобы созданное здесь аббатство было свободным и пользовалось лишь верховной властью и защитой императора и его наследников. Тело названного графа через 3 года, когда рядом с ним была похоронена его супруга, было найдено нетленным вместе с одеждами.

Когда шёл уже 6-й год императорской власти названного Оттона, к нему пришёл король Лотарь⁴³ в сопровождении сына и с великолепными подарками. Дав ему удовлетворение, он приобрёл прочную дружбу Оттона. В том же году наш цезарь отправился в Италию, и, к сожалению, никогда больше не посещал эти земли⁴⁴.

11. (8.) В то время как император был уже в Риме, названный епископ Адальберт⁴⁵ объезжал в 13-й год своего пребывания в должности, ради обучения и ободрения своих, диоцез епископа Гизилера⁴⁶, который тогда был вместе с цезарем. 19 июня⁴⁷ он служил в Мерзебурге мессу, а следующую затем ночь весело провёл в Корбете⁴⁸ с Гемуцо, почтенным мирянином. На следующий день, встав в скверном расположении духа, он пожаловался на сильную головную боль, но тем не менее продолжил путь. Проезжая на пути к Фреклебену⁴⁹ мимо села Чербен⁵⁰, он стал понемногу соскальзывать с коня и, если бы не был поддержан своими, упал бы на землю. Его положили на ковёр и, когда были исполнены все [молитвы], какие должны были произнести священники, он, как положено, отошёл ко Христу 20 июня⁴⁷. Его тело было перенесено в Гибихенштейн⁵¹, облачено в епископский наряд и на лодке доставлено в Магдебург. Там оно с плачем было принято братией и особенно монахами. Хильдевард, славный епископ святой Хальберштадтской церкви, при помощи достопочтенного аббата Гардинга⁵² предал его [земле] посреди церкви пред алтарём апостолов Филиппа и Якова. Заметь, читатель, с каким усердием он заботился о подчинённом ему стаде! Часто он лично, сопровождаемый лишь двумя спутниками, в тишине ночи неожиданно входил в дом святого Иоанна Крестителя и святого Маврикия, узнавая, как братия собирается к утрене и кто остался в спальне. Если всё было хорошо, он благодарил Бога, если же нет, подвергал виновных заслуженному наказанию.

12. Духовенство и народ, огорчённые смертью столь великого отца, сообща избрали своим господином и архиепископом Отрика⁵³, своего духовного брата, верно служившего тогда императору. Хотя названный архимандрит (т. е. Адальберт), пока был жив и здоров, открыто предсказывал многим из их числа, что этого никогда не произойдёт. Ведь когда епископ и Отрик не сошлись характерами, последний, дав отличное образование большому количеству братии и мирян, ибо был учителем школы, предпочёл уйти, чем долее оставаться в монастыре. Цезарь едва добился для него у архиепископа разрешения служить ему. А в день святого Воскресения случилось, что епископ, готовясь служить мессу, обеими руками схватил святой крест, - который иподьякон, как обычно, держал перед ним, - и, проливая слёзы, просил, чтобы Отрик и Идо никогда не овладели его местом. Окончив службу Богу, уже сидя за столом, он открыто объявил всем присутствующим, что названные лица никогда не станут его преемниками. Как это ему стало известно, он не открыл, и мне никто не смог это поведать. А после своей смерти он явился во сне своему любимцу Вальтарду⁵⁴, которого звали также Додико и который лично сообщил мне об этом, и исполнение всего того, что он предсказал при жизни относительно этого дела, подтвердил следующим образом. Когда Додико лежал в постели и сознание покинуло его, он увидел, что архиепископ стоит у южных ворот церкви, ведущих на кладбище, и ругает его за намерение идти в Рим с епископским посохом такими словами: «Мой Додико! Неужели ты хочешь отдать другому моё достоинство?». А тот ответил ему: «Разве ты, дражайший господин, не в состоянии увидеть в моём печальном положении не волю мою, но одно лишь послушание?». На что последовал ответ епископа: «Будь уверен, Отрик никогда не займёт моего места!».