Читаем ХРОНИКА полностью

Третий в числе королей, но по имени Оттон 2-й Да будет описан, и, достойный славы, заняв Отца великого трон, пусть живёт сквозь теченье веков Тот, кто во всякое время несчастным оказывал помощь.Имея во всём поначалу удачу, последние дниПровёл он в печалиа); виной тому были великие наши грехи.Тогда поплатился мир злонравный за то, что правду презрел.Многие в королевстве погибли от карающего меча.Не очевидна для нас ни одна из причин,Но всем сведущим ясно, что достойный сожаленья ущерб Мерзебурга Причина того, что добродетельный мир надолго удалился Из наших пределов, и всюду стал распоряжаться врагб).Кто может сказать, что свирепствует он, когда сам от жестокой Гибели не уберёг благодатного храма Христова.Сойдясь в битве взаимно, пало много из наших,Хотя превосходили они сарациновв).Счастливы те, кто, всегда любя Христа,Сохраняют спокойствие желанного мира и страха,Возбуждающего злые сердца, совершенно не ведают.Страха, который больше 30летг) беспокоил Предков наших и, к сожаленью, врагов Вооружил, чтобы и нынче сокрушать наши земли.Чтобы тот, кто объединил небо и землю, положил быКонец этим бедствиям, пусть теперь молит каждый верующий.


1. Третий правитель нашего королевства, Оттон II1, будет предметом этой моей книги. Будучи юн летами и отличаясь исключительной физической силой, он поначалу имел склонность к дерзости. Кроме того, он был щедр, но неумерен в многочисленных делах благочестия, избегая зрелых советов. Однако позже, наставленный многими, он научился обуздывать себя с достойной похвалы доблестью, ведя более благородный образ жизни, о чём я расскажу в последующем.

Побуждаемый своей благочестивой матерью, под руководством которой вырос, Оттон, путём справедливого обмена, приобрёл город Мемлебен, где умер его отец, и десятины, которые принадлежали Герсфельду. Собрав там монахов, он основал свободное аббатство, снабдив его всем необходимым и утвердив папской привилегией2.

Сверх того, в присутствии архиепископа Адальберта он предоставил императорским указом братии, служащей Богу в Магдебурге, право самим избирать архиепископа3 и утвердил этот дар одной книгой, которая и сегодня там есть и в которой сияет золотом портрет его и императрицы Феофано. С разрешения цезаря и в его присутствии архиепископ, подготовившись к мессе, прочитал вначале евангелие и, как обычно, превосходную проповедь, а затем, предъявив, огласил императорский указ о праве выбора, осудив на страшное отлучение того безрассудного, кто дерзнёт когда-либо это нарушить, и заставив остальных подтвердить сказанное возгласами: «Аминь! Да будет так! Да будет так!».

Император обратил также внимание своей щедрой милости на бедное до сих пор епископство Мерзебургское, передав его епископу Гизилеру, которого очень ценил, во-первых, аббатство в Пёльде4, затем, город Цвенкау5 со всем ему принадлежавшим, - для службы св. Иоанну Крестителю. Далее он предоставил ему всё, что включают стены города Мерзебурга, с евреями, купцами и монетой; лес, лежащий между реками Заале и Мульде и, соответственно, округами Сиусули и Плисни6; и наконец, Корен, Нерхау, Паузиц, Тауху, Портиц и Гундорф7. Всё это Оттон утвердил грамотой, написанной его собственной рукой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное