ХРОНИКА

19. (11.) Итак, приведя в порядок все дела, как того требовали обстоятельства, он собрался посетить королевство Лотарингию⁷³. Прибыв в город под названием Новая Корбея, чьё имя взято, без сомнения, от франко-латинской Корбеи⁷⁴, где покоится ребёнок и мученик святой Вит, навстречу ему вышла его супруга славная Кунигунда. Там же оба они со всевозможным почётом были приняты почтенным аббатом Титмаром⁷⁵; получив духовные и светские почести, в весёлом настроении, они отправились в Падерборн. На следующий день, в который в миру торжественно справляли мученичество блаженного Лаврентия⁷⁶, со смирением получили от архиепископа Виллигиза: госпожа Кунигунда - посвящение и корону, а София, сестра императора, уже поставленная королём в аббатисы, рукоположение в сан⁷⁷. В результате возникла всеобщая радость, которая, к сожалению, была испорчена ненасытной жадностью баварцев. Ведь они, у себя дома всегда довольствуясь малым, на чужбине же ненасытные, силой забрали урожай у окрестных жителей, побив их самих, выступивших на защиту, чем вызвали тяжелейшее сражение. Выступили доместики короля; чуть раньше пришли местные жители с чужаками, соединившись с ними. Произошло ожесточённое сражение, в результате которого побеждённые баварцы бежали на королевский двор. Там, раненный копьём, пал Генрих, брат канцлера Эйльберта⁷⁸, который постоянно служил королю за столом. Поэтому ранее не участвовавшие в битве саксы, собравшись, также напали на (баварцев), и, если бы герцог Бернгард с более сильным отрядом не ворвался в середину, с обеих сторон пало бы несметное количество воинов. После же этого были наказаны все виновники столь великого преступления, кого только смогли найти. А грусть епископа позже была смягчена тем, что король передал ему Бёкенфёрде⁷⁹.

20. (12.) Король же, отправившись оттуда прямым путём в Дуйсбург, довольно долго ждал здесь лотарингцев. Первыми прибывшие сюда епископы Льежский⁸⁰ и Камбрейский⁸¹ ожидали долго медлившего архиепископа Кёльнского. Кто-то верил, что он, содержавшийся какое-то время под арестом, о чём я уже говорил выше⁸², был этим глубоко оскорблён; сам же он делал вид, что из-за того так поздно пришёл к королевской милости, что король решил предпочесть ему при принятии помазания Майнцского [епископа]. Итак, братья по должности, то есть епископы, одновременно избрав короля и принеся ему клятву верности, сопровождали его вплоть до Аахена. Здесь на рождество Св. Марии⁸³ он был признан королём лотарингской знатью и, по обычаю своих предшественников, возведён на королевский трон под возгласы одобрения. Оттуда он решил опять посетить Франконию и провести там наступающие зимние холода, чтобы, как только придёт весна, силой заставить подчиниться герцога Германа, единственного, кто ещё оказывал ему сопротивление в заальпийских землях. Сильно напуганный постигшим его в Аргентине Божьим наказанием, не имеющий более возможности защищать терпящий из-за него страдания народ, он через верных посредников просил у короля милости для себя и своих друзей⁸⁴.

21. (13.) Но, прежде чем это было им решено, алеманны совершили некое деяние, которое не должно ускользнуть от нашего внимания. Герхард⁸⁵, граф Эльзаса, получив от короля некое графство названного герцога, возвращаясь домой, разбил лагерь возле одного города. Горожане, с трудом добившись от него перемирия на одну ночь, коварно вышли, будто для переговоров, но в действительности ради разведки. Один из них, уже ранее часто доказывавший свою ловкость и быстроту, подошёл ближе и, оглядевшись, схватил копьё со знаменем, воткнутое перед палаткой графа, которое тот получил от короля, как символ герцогского лена; после чего вместе с ним невредимый вступил в город, напрасно преследуемый остальными. В городе тотчас же поднялось сильное ликование, ворота закрылись, а граф, как лишившийся достоинства, осмеян. Поначалу он пытался вернуть его (копьё) заманчивыми обещаниями, но напрасно: на все свои предложения он получал отказ; в печали он ушёл, потеряв и лен, и воинский знак.

(14.) Другой, очень укреплённый город, под названием Брейзах, защищали два епископа - Аргентины и Базеля⁸⁶; их рыцари имели обыкновение ежедневно, вооружённые, уходить ради приобретения корма для коней. Друзья герцога, ловко узнав об этом, в то время как те потихоньку ушли, в таком же одеянии и с навьюченными конями, распевая песни, подошли к городу и, принятые за своих, были впущены его защитниками. Сбросив тюки и громко крича, они показали, что они - враги, после чего всё разграбили; епископы же едва спаслись.