Читаем ХРОНИКА полностью

5. Однако, неверный управитель26 тотчас же выдал императору больного гостя, чем весьма обрадовал его душу. Ведь тот надеялся, захватив его в свою власть, или казнить - в назидание прочим, - или за большие деньги разрешить откупиться от этого. Была уже ночь, когда отправленные цезарем графы Бернгард27, Гунцелин28 и Вильгельм29, вместе с их воинами, пришли туда, где лежал больной. Вернер, узнав от своих людей об их приходе, поздоровался со своим другом Вильгельмом, а остальным двум заявил, что если бы он мог держать в руке меч, никогда бы невредимым не оказался в их власти. Вильгельм же перевязал его рану и, поняв со слов его людей, что в Мерзебург - как им было приказано - доставить (Вернера) невозможно, велел отнести его в ближайшее село под названием Аллерштедт30 и сторожить в каменном, сильно укреплённом доме; сам же, вместе со своими людьми, вернулся к императору.

6. В тот же день нас вызвали к цезарю31; мы услышали от него горькие жалобы относительно того, как дерзко нарушил мой кузен его обет. Ведь когда Бруно32 был убит своим врагом Милоном в собственном доме, где всем следует соблюдать мир, об этом с великой печалью поведали императору; тогда же его настоятельно просили отбирать, по обычаю его предков, имущество и саму жизнь у столь дерзких преступников, подтвердив это со своей стороны клятвой. Подняв руки, (король) обещал всемогущему Богу и всем присутствующим исполнять это, пока жив. А так как мы знаем, что лучше не обещать Богу доброе дело, чем позже от него уклоняться, давайте просить его, - если по человеческой слабости или от дурного желания он внезапно нарушит эти обещания, - образумиться и дать достойное возмещение тому, кому он их давал. Выслушав жалобы императора, князья дали такой совет: захватить все земли (Вернера), вернуть даму, а зачинщиков этого дела или как сдавшихся представить суду, или как бежавших преследовать до самой смерти. Самого же графа, если, когда он выздоровеет, признают виновным, пусть казнят; если же выяснится, что всё это он сделал с согласия дамы, самым лучшим будет их поженить. Для выполнения этого немедленно был отправлен брат мой Генрих: всем было приказано собраться на совещание в Алльштедте. Он уже выступил, когда вернулись названные графы, сообщив цезарю о случившемся.

7. На следующий день, то есть в праздник св. Мартина33, Вернер, до сих пор терпеливо снося все невзгоды, испустил дух, врагов не огорчив, а своих ввергнув в непередаваемую скорбь. Король расстроился из-за этого; заплакал и Дитрих34, враг (Вернера). Узнав об этом, я просил разрешить уйти моему кузену Дитриху35, чтобы с помощью моих вассалов привезти тело друга из Мемлебена, - где тогда было аббатство и славный настоятель которого Рейнхольд36 позаботился о нём ради долга человечности, - в Хелфту37, где я его ожидал. Но, так как к тому времени (тело) начало разлагаться, я велел немедленно извлечь внутренности и захоронить их возле моей церкви; само же тело я сопроводил в Вальбек и захоронил слева от любимой его супруги38. Через 14 дней, 26 ноября, внезапно скончалась тёща (Вернера), госпожа Сванхильда39.

8. (6.) Между тем, когда цезарь вершил в Алльштедте правосудие, он, как уверяли присутствовавшие, отказал в нём моим друзьям. Ведь из-за того, что граф Бернгард40 хотел прежде убить названного Вернера, цезарь посредством несправедливого судьи велел дать ему остров, называемый Парей41. Граф Вихман42 не дал свершиться подобному, утверждая, что это несправедливо. Весь народ роптал, втайне заявляя, что помазанник Божий согрешил. Тогда же многие видели там посреди дня звезду. На 8-й день после [праздника] св. Андрея43 умер во Христе священник Ригман, управлявший своей церковью 85 лет. Уйдя оттуда, (король) справил Рождество Господне44 в Пёльде, а в среду перед Пасхой45 прибыл в Мерзебург. В день Вечери Господней я, недостойный, освятил елей в его присутствии. В канун же святого Воскресения, который тогда пришёлся на 9 апреля, умер Редбальд46, аббат Верденский. [На его место] был избран Хейденрейх47, приор тамошней церкви. В святой день [Пасхи] мессу служил архиепископ Геро48; тогда же явился чешский князь Ульрих49, и мы провели дни этого праздника очень весело.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное